Крымский супермэн
07/05/2010 | Ночной дозор
Алим - не столько историческая фигура, сколько мифический персонаж некогда живого и яркого крымского фольклора.
Легенды о нем живут или медленно умирают в архивах, или вновь оживают на страницах репринтов. Они, эти легенды, не имеют национальности: вернее сказать, имеют сразу множество национальностей. Но еще любопытнее, что перемещают они Алима в разные времена, по крайней мере, от времен турков и до чекистов. Не будет удивительно, если и далее вглубь и вновь простираются и будут простираться вновь найденные тексты.
Вот, к хорошему примеру, городские легенды, записанные крымчаком Ткаченко: в них Алим ездит на первом в ХХ веке автомобиле, носит огромные очки, словно у летчиков, и отважно размахивает пистолетом. Великий современник Фантомаса и Пинкертона, Мориарти и невозмутимого Холмса. Так и слышатся в крымчацких версиях звук машинного рожка, скрип кодового замка на банковском сейфе, пневматическая почта; поздняя готика и король преступного мира.
А вот русская версия. В ней Алим выхватывает кинжал и зычным голосом хвастается обомлевшему герою Эйзенштейна: да этим кинжалом я еще турков резал в турецкую войну. В какую войну: русско-турецкую, или крымско-восточную, остается за кадром. Да и неудивительно, если мистический Алим действительно бывал и во времена Николая, и во времена Екатерины тоже.
Караимская версия относит нас, кажется, ко временам посередине. Уже и русская власть за ним тщетно охотится, сбивая башмаки гренадеров, но неуловимый Алим все еще скачет на конях, проникает в Чуфут-Кале в поисках прекрасной кызы Бобович, где застает еще совершенно древний обряд, да и ведет себя, словно средневековый рыцарь.
Русские уверены, что Алим похищал дочь их, русского, губернатора; караимы вспоминают, как делали дыру в стене, чтобы спасти дочь Бобовича от жадных рук атамана; крымчаки уверены, что тот был женат на их сородичке из Карасубазара; армяне находят его целомудренным, едва ли не монахом; крымские татары видят Алима во главе мусульманской семьи, греки - во главе семьи побратимов, в сказочных пещерах...
Армяне отправляют его ко временам великого железнодорожного строительства: Айвазовский едва не теряет невесту, Алим пьет с ним коньяк, или кофе, получает в подарок или крадет картину. Паровозы гудят, остановленные налетчиками, относя нас мысленно к заокеанским вестернам. Есть и что-то вроде салунов, где можно найти Алима, пожаловаться ему на беду, и это словно бы отсылает нас к сицилийским обычаям.
Сами татары видят в нем робин гуда, заседающего посреди старой Акмечети и нового Симферополя, в Белом Хане; неспешно потягивая кофе, куря кальян, прячется он там от жандармов, но ловко появляется и в других местах, словно раздваиваясь. Как у настоящего супермэна, есть у него и злой двойник, Мамут-самозванец, он повторяет все уловки Алима, но скрывается в Желтом Хане, курит, пьет, грабит бедных.
Русские часто видят его то спивающимся, то революционером, то даже контрреволюционером. Греки нутром чуют в Алиме контрабандиста, слышно похлюпывание лодки в безлунной ночи, крики чаек, частые набеги в Турцию. Евреи видели его кутящим в ресторане, борзо отшивающим то ли чекистов, то ли деникинскую контрразведку.
Может быть, начал свой путь Алим еще до прихода русских, недаром тянуло его не в пустые, а обселенные пещерные города. Возможно, не прыгнул он со скалы, спасаясь от англичан, и не заснул на скамейке в парке, и не был сослан на загадочные Алландские острова. И то ли не было в его жизни долгих лет стамбульского изгнания, то ли были в его жизни и служба рекрутом, и соблазнение прекрасной француженки. Говорят, даже Вели Ибраимов охотился за ним с наганом, когда Алим Азаматов прятал от него бывших дворян-мурз, устроив такое подполье, коему обзавидовались бы современные боевики; а может, все дело было в женщине, которую комиссар хотел сделать своей, да не тут-то было. Немцы пришли, и то ли убили Алима, опять уже, в который раз, то ли он с ними-то и вернулся из изгнания, чтобы вскоре опять отправиться в ссылку - теперь уже в Азию, или на Кавказ. А быть может, именно сейчас он расставляет хитрую ловушку, чтобы сбить спесь с заезжего богача, а деньги раздать в пятницу на намазе; и ищут его органы двух государств, пока он гуляет по ночному Салгиру.
Легенды о нем живут или медленно умирают в архивах, или вновь оживают на страницах репринтов. Они, эти легенды, не имеют национальности: вернее сказать, имеют сразу множество национальностей. Но еще любопытнее, что перемещают они Алима в разные времена, по крайней мере, от времен турков и до чекистов. Не будет удивительно, если и далее вглубь и вновь простираются и будут простираться вновь найденные тексты.
Вот, к хорошему примеру, городские легенды, записанные крымчаком Ткаченко: в них Алим ездит на первом в ХХ веке автомобиле, носит огромные очки, словно у летчиков, и отважно размахивает пистолетом. Великий современник Фантомаса и Пинкертона, Мориарти и невозмутимого Холмса. Так и слышатся в крымчацких версиях звук машинного рожка, скрип кодового замка на банковском сейфе, пневматическая почта; поздняя готика и король преступного мира.
А вот русская версия. В ней Алим выхватывает кинжал и зычным голосом хвастается обомлевшему герою Эйзенштейна: да этим кинжалом я еще турков резал в турецкую войну. В какую войну: русско-турецкую, или крымско-восточную, остается за кадром. Да и неудивительно, если мистический Алим действительно бывал и во времена Николая, и во времена Екатерины тоже.
Караимская версия относит нас, кажется, ко временам посередине. Уже и русская власть за ним тщетно охотится, сбивая башмаки гренадеров, но неуловимый Алим все еще скачет на конях, проникает в Чуфут-Кале в поисках прекрасной кызы Бобович, где застает еще совершенно древний обряд, да и ведет себя, словно средневековый рыцарь.
Русские уверены, что Алим похищал дочь их, русского, губернатора; караимы вспоминают, как делали дыру в стене, чтобы спасти дочь Бобовича от жадных рук атамана; крымчаки уверены, что тот был женат на их сородичке из Карасубазара; армяне находят его целомудренным, едва ли не монахом; крымские татары видят Алима во главе мусульманской семьи, греки - во главе семьи побратимов, в сказочных пещерах...
Армяне отправляют его ко временам великого железнодорожного строительства: Айвазовский едва не теряет невесту, Алим пьет с ним коньяк, или кофе, получает в подарок или крадет картину. Паровозы гудят, остановленные налетчиками, относя нас мысленно к заокеанским вестернам. Есть и что-то вроде салунов, где можно найти Алима, пожаловаться ему на беду, и это словно бы отсылает нас к сицилийским обычаям.
Сами татары видят в нем робин гуда, заседающего посреди старой Акмечети и нового Симферополя, в Белом Хане; неспешно потягивая кофе, куря кальян, прячется он там от жандармов, но ловко появляется и в других местах, словно раздваиваясь. Как у настоящего супермэна, есть у него и злой двойник, Мамут-самозванец, он повторяет все уловки Алима, но скрывается в Желтом Хане, курит, пьет, грабит бедных.
Русские часто видят его то спивающимся, то революционером, то даже контрреволюционером. Греки нутром чуют в Алиме контрабандиста, слышно похлюпывание лодки в безлунной ночи, крики чаек, частые набеги в Турцию. Евреи видели его кутящим в ресторане, борзо отшивающим то ли чекистов, то ли деникинскую контрразведку.
Может быть, начал свой путь Алим еще до прихода русских, недаром тянуло его не в пустые, а обселенные пещерные города. Возможно, не прыгнул он со скалы, спасаясь от англичан, и не заснул на скамейке в парке, и не был сослан на загадочные Алландские острова. И то ли не было в его жизни долгих лет стамбульского изгнания, то ли были в его жизни и служба рекрутом, и соблазнение прекрасной француженки. Говорят, даже Вели Ибраимов охотился за ним с наганом, когда Алим Азаматов прятал от него бывших дворян-мурз, устроив такое подполье, коему обзавидовались бы современные боевики; а может, все дело было в женщине, которую комиссар хотел сделать своей, да не тут-то было. Немцы пришли, и то ли убили Алима, опять уже, в который раз, то ли он с ними-то и вернулся из изгнания, чтобы вскоре опять отправиться в ссылку - теперь уже в Азию, или на Кавказ. А быть может, именно сейчас он расставляет хитрую ловушку, чтобы сбить спесь с заезжего богача, а деньги раздать в пятницу на намазе; и ищут его органы двух государств, пока он гуляет по ночному Салгиру.
Відповіді
2010.07.05 | Аким
Re: Крымский супермэн
Пек меракълы! Машалла!А хорошо бы более расширенное изложение каждой версии.
2010.07.05 | Tatarchuk
збірка оповідань та переказів (л)
Ось тут є класична збірка оповідань про Алімаhttp://www.cidct.org.ua/ru/publications/Alim/
Укладач - Різа Фазил
2010.07.05 | Tatarchuk
Re: Крымский супермэн
Трохи розминувся у просторі і часі (історичний Алім Азамат-оглу діяв у 1840-ві роки) із іншім легендарним розбійником, Устимом Кармелюком:1813 — разом з Д.Хроном Кармалюк утік з з 4-го уланського полку, який розміщався в Кам'янці-Подільському, і повернувся в рідні місця. Незабаром був спійманий і засуджений до 500 ударів батогом, після чого його скерували до кримського штрафного батальйону. На шляху до Криму Кармалюк втік із-під варти.
2010.07.05 | фиркович
Все ложь. Как известно, Алим был караимом.
2010.08.16 | Дневной дозор
Алим ненавидел караимов
Жизнь в Карасубазаре для Алима была безрадостной, но его живой ум и сообразительность выделяли его среди сверстников. Будучи озорным, с бунтарским духом, он являлся душой улицы. Как только выпадала свободная от работы минута, он непременно отпрашивался у своего хозяина – Соломона, и ноги только успевали уносить его из саманной крепости караима.Шло время. Мужал Алим, взрослела и дочь хозяина – Рахиль. Между молодыми людьми возникла взаимная симпатия. Все чаще и чаще отец Рахили стал замечать, что его дочь посматривает на Алима. В его душу закралась тревога: как это мне одну-единственную дочь выдать замуж за этого голодранца?
В ту пору городом управляли богатые караимы. Посоветовавшись с ними, хозяин решил избавиться от Алима. Он не спал, все думал, как это сделать.
Однажды глубокой осенью, когда уже стало темнеть, на ул. Ильинской (ныне ул. им. Луначарского) показался Алим. Городовой остановил его: «Ты украл часы у хозяина?»
«Какие часы?» – возмутился Алим. «А сейчас мы проверим», – ответил городовой. И Алима повели во двор, а точнее, в ту лачугу, где он жил. Обыскав его, они начали перетряхивать постель, если ее можно было назвать таковой. Полицейские стали стучать по стенкам, шарить по полкам и, наконец, решили осмотреть подоконник. О, Аллах! Из-под него в присутствии понятых они извлекли серебряные часы с цепочкой. «Это ложь!» – закричал Алим, но было уже поздно: понятые подписали протокол об обыске.
Во дворе Алим во всю силу голоса крикнул: «Рахиль, я не крал часы!»
Но Рахиль не могла его услышать – она уже была далеко от Карасубазара, ее увезли в Бахчисарай.
Алима поместили в городскую тюрьму. Следствие велось недолго, и решением городского суда за кражу и озорство Алим был отдан в солдаты, а проще – в арестантскую роту. По этапу его отправили в Бубруйскую крепость. Военное начальство его предупредило: «Будешь исправно себя вести, быстрей вернешься в свой Карасубазар». Алим жил этой надеждой. Перед его глазами стояла Рахиль. Добросовестно он нес свою нелегкую солдатскую ношу.
Прошло четыре года. По велению коменданта крепости в Карасубазар сделали запрос, не желает ли он принять Алима, на что караимы в грубой форме ответили: «Не желает». Узнав это, Алим сказал: «Коли вы меня, честного человека, боитесь, как вора, так я буду настоящим вором!» Вскоре он из крепости бежал и прибыл в родной Карасубазар.
Вся ненависть Алима обращается на караимов. Он начинает мстить своим главным притеснителям. Алим с вожделением ждал того часа, когда он жестоко покарает своего бывшего хозяина, но месть откладывалась из-за Рахили: «Где она и как?..» Пока он раздумывал, Соломон со своей женой Сарой из Карасубазара исчез. Когда Алим об этом узнал, он чуть не потерял рассудок. В отчаянии он прыгнул на своего любимого коня и помчался на Ак-Каю (Белая скала). Конь с лихостью вынес его на скалу. С душевной болью Алим смотрел на Карасубазар с высоты орлиного полета и думал: «Какой несправедливый мир!»
Так Алиму и не суждено было узнать о судьбе своей возлюбленной. Только и осталась от его любви к Рахили кровоточащая сердечная рана, не зажившая до конца его дней.
Главным пристанищем Алима были леса, окружающие карасубазарскую дорогу, на которой он совершал грабежи. Особенно он любил господствующую скалу над карасубазарскими горами – Кок-Таш (Синий камень). На восходе солнца, когда еще только первые лучи касались гор, Алим взбирался на нее и, примостившись поудобнее, зорко смотрел вниз, за горно-лесной дорогой. Как только со стороны Феодосии появлялся на ней дорожный экипаж, он вскакивал на своего коня и во всю прыть мчался на перехват очередной добычи. Кроме того, он делал набеги и на караимские города Крыма, блокируя их. Тогда караимские купцы уже не осмеливались выезжать из Евпатории, Бахчисарая и Карасубазара. От него не спасали прочные запоры, в караимских домах он появлялся неожиданно, всегда вызывал ужас и смятение, несмотря на то что караимы против него вооружались.
http://medeniye.org/ru/node/830
2010.08.17 | Наблюдательный
Re: Алим ненавидел караимов
Сам пешу, сам отвечаю?2010.08.18 | Дневной дозор
Re: Алим ненавидел караимов
Наблюдательный пише:> Сам пешу, сам отвечаю?
Да, именно так Вы и делаете. А еще Вы довольно глуп, если интересует мое мнение..
2010.08.18 | suurtash
Re: Алим ненавидел караимов
пока он гуляет по ночному СалгируПростите, не поняла эту фразу... Ведь Салгир- это речка, или может быть есть такой городок-деревня...?
2010.08.18 | Казак молодой
Re: Алим ненавидел караимов
По Дону гуляет, по Дону гуляет,По Дону гуляет казак молодой.
2010.08.18 | Tatarchuk
Re: Алим ненавидел караимов
suurtash пише:> пока он гуляет по ночному Салгиру
>
>
>
> Простите, не поняла эту фразу... Ведь Салгир- это речка, или может быть есть такой городок-деревня...?
Між іншім, справді є таке селище.
Салгир (Салгыр) це друга назва всім відомого Мамут-Султану (Доброго), або частини села. Також там розташовувалався, скоріш за все, адміністративний центр Салгирського кадилику Акмечетьского каймаканства (станом на 1784 рік)
2010.08.20 | Ночной дозор
Re: Алим ненавидел караимов
suurtash пише:> пока он гуляет по ночному Салгиру
> Простите, не поняла эту фразу... Ведь Салгир- это речка, или может быть есть такой городок-деревня...?
Правы, кажется, оба комментатора, уже вам ответившие. Но в последнее время, размышляя об Алиме, я начал приходить к мнению - что он мог и по воде пройти. Если дело того действительно стоило