10/04/2006 | Валерия Новодворская

«Достает жизнь, всюду достает», – говорил Илья Ильич
Обломов. Что там Илья Ильич! От серой и промозглой
реальности пала последняя башня из слоновой кости. Владимир
Сорокин, эстет, эссеист, любитель поиграть в гольф русской
словесностью, великий мистификатор, прикинувшийся хулиганом
и матерщинником, переводимый, покупаемый и широко издаваемый
на Западе, забыл про то, что он из поколения Next и пошел по
стопам Салтыкова-Щедрина, Аксенова, Замятина, Солженицына и
прочих властителей дум и воителей за правое дело. С
компьютером наперевес. Что-то похожее было и раньше, после
2000 года, когда мы поехали с ярмарки: «Лед», «Путь Бро»,
Hochzeitsreise («Свадебное путешествие»). Но это было с
ледком, спокойненько, отстраненно, без паники. Что автору
паниковать?

Так вот Сорокин много живет на Западе, в Германии особенно,
его пьесы идут в Европе, деньги есть, автор востребован, в
любой момент может вообще эмигрировать и забыть, в какой
части света Россия расположена. А вот не смог. То ли
декабристское наследие, то ли некрасовское: «Поэтом можешь
ты не быть, но гражданином быть обязан». Роман-антиутопия
«День опричника» станет нашим «1984».

Эстеты, поклонники Сорокина, разочарованы: мало кружев,
подтекста, изыска, все слишком прямо. Да, здесь уже никакого
хладнокровия, здесь мясо, кровь, рыдания, крики боли, свист
кнута, лютая ненависть националистов к Западу и бессильная,
непримиримая ненависть интеллигента к тем, кто приходил с
ордером на арест или с монаршим указом, брал, ссылал,
казнил, пытал, топтал и жег рукописи. Здесь и запах горящих
в каминах и на площадях книг. То есть извечный российский
пейзаж и звуковой фон, обычно его сопровождающий.

На канале «Ц» (бывший ТВЦ) даже такую передачку организовали
– «Мифы о России». Едет вагончик, у окна сидит наш
закадычный враг Проханов с двумя патриотически подстроенными
политологами. И вся компания рассуждает о том, что Запад
оклеветал Россию, что она совсем не такая, что не было у нас
ни грязи, ни лени, ни пьянства (а на столике у «отмывателей»
коньячок), ни комчванства, ни амикошонства, ни жестокостей,
ни казней, ни пыток. Оказывается, немытым, ленивым,
варварским и отсталым всегда был Запад, и никакой там
цивилизации до середины XIX века не было. А Россия была
чистой, ухоженной, трудолюбивой, цивилизованной и передовой.

Новая сессия агитпропа: раньше советские политологи
говорили, что Запад загнивает, что там царят нищета и
безработица и все завидуют советским людям. Помните это
вранье: «Далеко-далеко за морем стоит золотая стена. В стене
той – заветная дверца, за дверцей – большая страна». Сейчас
вранье новое, ретроспективное: оказывается, Запад загнивал и
мучился еще до нас. Ведь после открытия границ не скажешь,
что сегодня там, куда россияне ездят на курорты, или
проветриться, или сделать шопинг, царят нищета и
безработица. Правда, из программы не ясно, как из нашего
блестящего прошлого получилось такое жалкое настоящее, а из
западной разрухи – такая мощная цивилизация. Но вагончик
ведь движется, а авторы и «спонсоры» передачи, видимо,
руководствуются формулой врага Ленина «ревизиониста»
Бернштейна: «Конечная цель – ничто, движение – все».

Они пытаются ответить Сорокину, доводящему до логического
конца сегодняшний кремлевский национальный проект. Россия
прокляла западную цивилизацию и вернулась в свое
историческое прошлое, отгородившись от Запада стеной.
Ельцинское время названо «Белой смутой», в отличие от
советских времен, названных «Красной смутой». Избран
Государь. Государь набрал себе Опричнину. Но ведь идет 2027
год! Техника идет вперед, сознание назад. Надстройка с
базисом разошлись совершенно шизофренически. Опричники
разъезжают на красных «мерсах» с метелочкой сзади, а спереди
каждый день прицепляют свежую собачью голову. Даже фирма
такая специальная есть для обслуживания опричников. А на
мобиле у того, кто ведет этот «дневник полетов», у опричника
Комяги, интересный звуковой сигнал: свист кнута – крик –
стон. Запись делана в тайном приказе во время пыток какого-
то дальневосточного воеводы. И когда опричники вешают кого-
то на воротах его усадьбы (или квартиры), они соблюдают
ритуал. Оружие у них лучевое, но по воротам надо ударить
дубиной и крикнуть: «Горе дому сему!» А вешая,
приговаривать: «Гойда! Гойда! Пусть погибнут враги
государевы!» Детишек или отдают в приют, или ликвидируют на
месте, если есть приказ «Придавить потрох». Вдову насилуют
коллективно и, нагую, завернув в шубу, подбрасывают родне.
Усадьбу или грабят, или, если есть приказ, сжигают на месте.

Всех распределили по приказам: журналисты, например,
числятся в новостном. После чистки. Тех, кто не уложился в
схему, сбросили с останкинской телебашни с утиными крыльями
в заднем проходе. Западников и олигархов казнили на людном
месте. Семьи сослали за Урал. Свои загранпаспорта граждане
несколько недель подряд жгли на Красной площади. А писатели
из Книжной палаты сами все лишнее сожгли.

Супермаркеты закрыты, а в лавках оставлено по два вида
продукта: колбаса вареная и копченая, масло сливочное и
растительное, рыба свежая и копченая. Это чтобы у народа был
выбор, но он не запутался. Совсем как у нас с многопартийной
системой. «Партия жизни пенсионеров на Родине» и «Единая
Россия». Вареное и копченое. Чтобы был выбор. Только вот
сыра один сорт. «Российский» – и баста.

Комяга не понимает, но не ропщет. Кроме опричнины и
самовластия, в России большие перемены. Распространяется
китайский язык, летают на китайских «боингах», «мерсы»,
одежда – все китайское. Даже индейки. С русским подтекстом.
На Лобном месте, на Моховой, в других точках столицы
устраивают публичные порки. Есть даже специальное местечко у
университета, где порют интеллигенцию. Есть и специальный
палач для нее.

И все смирились. Наши старые знакомые встречаются: режиссер
Федя Лысый, или Федя – Съел Медведя у Сорокина сильно
напоминает одного нашего современника, ставящего
«патриотическую» дешевку и вступившего с большой помпой к
медведикам. А господа опричники и о себе не забывают: они
такое же лживое и корыстное жулье, как нынешние
«правоохранители» из тайных и явных приказов. Берут взятки,
«крышуют» таможню, употребляют запрещенные наркотики,
занимаются коллективным «нетрадиционным» блудом в бане. Хоть
всем остальным и запрещено.

А пьедестал на Лубянке наконец занят: стоит там Малюта
Скуратов. Основоположник. Воспоминания о будущем. И все
молчат – смирились. Кроме тех, кому вырвали язык в Тайном
приказе. Вот горизонт новой национальной идеи.


Валерия Новодворская, «Новое время»