05/19/2007 | "Светлый Дом"

В субботу, 19 мая 2007 года, ряд одесских информационных агентств опубликовал информацию о конфликтной ситуации, связанной с визитом сотрудников Генеральной прокуратуры в одесский благотворительный фонд «Светлый Дом» якобы с целью проведения прокурорской проверки.
Из сообщения издания «Эхо» (http://eho-ua.com) мы узнали, что непосредственным участником событий является постоянный автор "Майдана" Сергей Дибров. Наш корреспондент С.Маданович взяла у него интервью.

---

Майдан: Добрый день, Сергей. Насколько нам известно, сегодня в Одессе произошел конфликт между представителями генеральной прокуратуры и фонда «Светлый Дом». Не могли бы Вы для начала вкратце рассказать, что это за организация?
Сергей Дибров: «Светлый Дом» появился в Одессе более десяти лет назад. Его основная задача – прямая помощь детям и подросткам, оказавшимся в кризисной ситуации. На сегодняшний день – это место, в котором любой ребенок, по каким-либо причинам оказавшийся без попечения взрослых, может получить еду и крышу над головой. Дети могут пользоваться благотворительной помощью до тех пор, пока в этом будет необходимость. Кроме того, об их появлении в Доме будут немедленно поставлены в известность соответствующие государственные органы.
«Светлый Дом» - это благотворительная организация, существующая исключительно за счет добровольных пожертвований и добровольного труда волонтеров. В штате Фонда – опытные педагоги и психологи, которые имеют большой опыт работы с детьми, оказавшимися в непростой жизненной ситуации.

М.: Что же произошло сегодня?
С.Д.: Рано утром, примерно в 8 часов утра, на территории. арендуемой фондом, появились люди, которые представились сотрудниками Генеральной прокуратуры. По их словам, они проводили прокурорскую проверку фонда, однако у меня есть основания полагать, что это не соответствуют действительности.
Во-первых, они не предъявили никаких документов, подтверждающих их полномочия проводить проверку. Служебное удостоверение предъявила только начальник отдела Генпрокуратуры Скитенко Людмила Александровна. Остальные не посчитали нужным представиться, и у нас есть основания полагать, что к Генеральной прокуратуре они имеют достаточно косвенное отношение.
Во-вторых, они не смогли указать, что послужило законным основанием для проверки. В качестве такового прозвучала «отработка области Генпрокуратурой». К сожалению, ч. 2 ст. 19 Закона Украины «О прокуратуре» не упоминает каких-либо «отработок» в числе оснований для проведения проверок.
Да, в законе содержатся достаточно широкие полномочия прокурорских работников. Так, согласно ч.1 ст. 20 Закона, они имеют право беспрепятственно входить в помещения, требовать документы, вызывать граждан и требовать от них пояснений. Однако такие права они имеют исключительно «при осуществлении прокурорского надзора за соблюдением и применением законов». Вряд ли работники прокуратуры исполняют свои обязанности по осуществлению прокурорского надзора в нерабочее время (8 часов утра выходного дня).
С учетом всего этого у меня есть все основания полагать, что группа товарищей во главе с госпожой Скитенко действовала с превышением своих полномочий.

Один из принципов работы «Светлого Дома» - это открытые двери. Не только для детей, но и для взрослых, желающих оказать помощь, или просто узнать, как живут дети. Если бы госпожа Скитенко сказала, что пришла, чтобы познакомиться с приютом и его обитателями – она получила бы ответы на все интересующие их вопросы, за исключением, пожалуй, тех, которые касаются обстоятельств личной жизни детей. Однако с того момента, как прозвучала фраза «прокурорская проверка», ситуация изменилась кардинально. «Гости» превратились в должностных лиц, которые обязаны действовать исключительно в пределах своих полномочий и в предусмотренном законом порядке.

М.: Что же искали прокурорские работники в помещении благотворительной организации?
С.Д.: Они не скрывали своих целей. Их задача – сделать так, чтобы «Светлый Дом» перестал существовать. Пообещали, что в ближайшем будущем нас ждет иск об отмене государственной регистрации фонда. По всей видимости, сегодняшний налет со стороны прокуратуры – это подготовка к составлению искового заявления.

М.: Вы сказали «налет»?
С.Д.: У меня нет других слов для обозначения того, что происходило. Работник Генпрокуратуры и несколько неустановленных лиц заявляют, что им якобы «все можно», допрашивают и обыскивают несовершеннолетних, требуют немедленно явиться директору (в выходной день), увозят в неизвестном направлении находившееся на территории фонда имущество (несколько видеокассет), и при этом категорически отказываются оставить какие-либо документальные свидетельства своего пребывания. Как это еще назвать?

М.: Почему внимание работников Генпрокуратуры привлекли именно видеокассеты?
С.Д.: Незванные гости искали любой «компромат», который можно использовать для дискредитации «Светлого Дома». Например, они вызвали специалиста СЭС и потребовали провести немедленную проверку. В помещении библиотеки, помимо богатейшего собрания книг, они обнаружили видеокассету, и возжелали немедленно узнать, что на ней записано. Кроме того, несколько десятков кассет они выгребли из кабинета председателя правления фонда и устроили «ознакомление». К их величайшему разочарованию, на кассетах оказались всего лишь мультипликационные и художественные фильмы, а также музыкальные клипы. Несмотря на это, работники прокуратуры конфисковали несколько кассет с фильмами, в основном в жанре молодежной комедии и мистического триллера. При этом они не посчитали нужным даже оставить список и подробную опись изъятого, указать процессуальные нормы, которыми они руководствовались.

М.: Как я понимаю, тем самым работники прокуратуры проявляют заботу о правильном, с их точки зрения, воспитании детей?
С.Д.: Возможно и так. Хотя мне трудно сказать, как может повлиять на воспитательный процесс, например, видеокассета с фильмом Тарантино, принадлежащая сотруднику фонда и лежащая в его служебном кабинете. Как бы там ни было, где находятся изъятые кассеты и что на них записано в настоящее время, мне остается только догадываться.

М.: Неужели Вы, подозреваете сотрудников прокуратуры в нечистоплотности?
С.Д.: К сожалению, это не первый случай, когда фонд ощущает, мягко говоря, недружественное отношение со стороны чиновников. В соответствии со ст. 52 Конституции, забота о детях, лишенных родительской опеки, возлагается на государство, которое также
поощряет и поддерживает благотворительную деятельность в отношении детей. На практике за годы своего существования фонд не получил ни копейки бюджетных денег, а «поощрение и поддержка» в последнее время наблюдается по большей части в виде незаконных действий или, скажем, в распространении заведомо ложной информации работниками прокуратуры (я освещала эти события, см. http://maidan.org.ua/static/mai/1137107725.html - авт.).

Если ребенок оказывается в «Светлом Доме», - это значит, что государственная машина дала сбой. Поэтому он для чиновников – как бельмо в глазу. Противно было слышать сегодня претензии по поводу того, что многие дети «Светлого Дома» не поставлены на квартирный учет, а некоторые из воспитанников, достигшие совершеннолетия, несколько лет не могут получить паспорт. Вдумайтесь: прокуратура, в функции которой входит защита прав ребенка, за несколько лет не соизволила выполнить свои прямые ОБЯЗАННОСТИ – и еще имеет наглость обвинять в этом общественную благотворительную организацию, которая этого ребенка приютила. Вдумайтесь: чиновник, который получает зарплату из бюджетных, то есть наших с вами, денег, обвиняет в собственных упущениях людей, которые тратят личное время и средства, чтобы помочь детям. Более того, при этом еще и злоупотребляет своими чиновничьими ПРАВАМИ для того, чтобы эту благотворительную организацию ликвидировать.

Надеюсь, этот пример наглядно показывает уровень морали наших государственных служащих. Поэтому я не исключаю любых провокаций, любых противоправных действий, - в том числе со стороны работников прокуратуры, которые сегодня неоднократно подчеркивали свою бесконтрольность и неподотчетность кому бы то ни было.

М.: Что Вы собираетесь предпринять в связи с произошедшим?
С.Д.: Давайте на минуту представим, что действительно, прокурор поручил своим подчиненным провести проверку, они отправились по заданию и вернулись с пачкой видеокассет. Вопрос: где они были? Где взяли эти кассеты? Ведь документальных подтверждений того, что они действительно посещали «Светлый Дом» и проводили здесь какие-то действия, у них нет. Учитывая, что все это происходило в выходной день, у меня нет сомнений в том, что это – личная инициатива отдельных прокурорских работников. В связи с этим мы зафиксировали произошедшее и составили соответствующий акт (см. ниже - авт.). В самое ближайшее время мы намерены предпринять активные меры для того, чтобы оградить благотворительный фонд «Светлый Дом» от противоправных действий со стороны чиновников.