10/14/2004 | Navigator

ЮМОР — это правда в безопасных для жизни дозах. Михаил ЖВАНЕЦКИЙ — один из немногих людей, которые говорят нам эту правду. Иногда философскую, иногда едкую, но всегда удивительно остроумную.
«АиФ» предлагает размышления сатирика, прозвучавшие во время записи программы Андрея Максимова «Дежурный по стране» (производство «Авторское телевидение»), выходящей на телеканале «Россия», но не попавшие в эфир из-за ограничения по времени. Мы считаем, что эти оригинальные мысли достойны внимания читателей.
Назад к гнилой картошке

ЛЮДИ хотят назад. Если спросить у людей: какой кинофильм вы хотели бы посмотреть? — мало кто скажет: я хочу посмотреть то, что не видел. Они скажут: давай «Чапаева», давай «Броненосец «Потемкин». Люди хотят жить, как раньше жили. Когда была масса полугнилой картошки, когда за мясом ездили на поезде. Я помню, в Одессе трудно было даже мороженое мясо достать. А в это время тетя Циля говорила: я вам послала поездом парное мясо, но, чтобы оно не испортилось, я его заморозила. И мы очень гордились тем, что получали мороженое мясо. Я не хочу назад, но массовое движение идет туда — к тому времени, когда командовали нами, но когда все-таки не все голодали, вернее, все не голодали. А те, кто жил иначе, были за такими заборами, что их и видно не было! И через забор не посмотришь. И не подойдешь близко к забору.
***
Я для себя никогда не смогу определить, что лучше — льготы или деньги. Я понимаю, что при переходе на рыночную экономику — деньгами лучше. Но люди так массово протестуют, так ясно чувствуют, что это катастрофа. Что и денег не дадут, или все подорожает, или все разлетится. Они так четко не доверяют этой власти. Так хочется что-то сделать вместе, невозможно же все время смотреть на них так, снизу вверх…
***
Вы когда-нибудь ездили по Кутузовскому проспекту? Власти едут с мигалками — это подтверждение статуса. Перерезать, промчаться мимо по встречной полосе — подтверждение статуса. Квакнуть, крякнуть, пукнуть… Чем отвратительнее сигнал — тем больше народу врассыпную.
***
Вся наша страна — огромная реанимация. Слабые стоны: «Нянечка, сестричка, брательники, ребятки» — никто не подходит. Тогда постепенно человек плюет на окружающих, потом на самого себя и ловит высший кайф, не мочась, не лечась и не работая. Что наша жизнь с высот нашей же реанимации? Подготовка.
Взятка — норма жизни?
ПОМНИТЕ Советскую власть — танки, Венгрию, Чехословакию, все время угрозы? Могучая власть, а никто в мире по-русски не говорил. Теперь, когда появились деньги у нашего брата, — все заговорили по-русски. Все, куда бы вы ни попали. Турция — там второй язык русский. Турки раньше, кроме «Наташи», ничего не знали, причем все время с одними мыслями обращались. То есть они мечтали о наших женщинах, сейчас они мечтают о наших мужчинах, они мечтают о тех, кто приезжает туда и дает им заработать. Вот чего мы добились, когда у нас появились деньги. А когда у нас были ракеты…
***
«Мы вас в покое не оставим!»
ДЛЯ меня и для всех в этой стране, где мы живем, каждый год учебный. Но научиться ничему нельзя. Учеба предполагает общие правила, какие-то законы. В этой стране каждый год меняются правила. Каждый раз народ начинает жить заново. Пришел — украли, приехал — обокрали, уехал — изменили правила въезда, въехал — изменили правила выезда. Поставил — угнали, накопил — конфисковали, положил — взорвалось. Чему ты тут научишься? Каждый раз начинать с нуля? Люди бегут отсюда, от бесконечного переучивания основных законов. Накопил — не себе. Купил — не себе. Поставил — не нашел. Это называется: «Вы можете на нас рассчитывать — мы вас в покое не оставим».
***
Мы воспитывались в хорошей, здоровой обстановке, советской обстановке. Дать списать товарищу — это было святым делом. То есть один писал, а шесть человек вплотную дышали, он покрывался чужой испариной, и они списывали у него все. Я сейчас попадаю в Америку, в эмигрантские семьи — и там как-то не дают списывать пацаны — пацанам. Потому что уже начинается конкуренция за место в классе, за место в жизни. Начинается борьба уже с такого возраста, и списывать друг другу никто не дает. Неприятное явление. Поэтому они выходят узкими специалистами, а мы выходим широкообразованными людьми. Единственное, конечно, мы знаем все, но не в своей области. Если нас поставить куда-нибудь на конкретную работу, она будет так же валиться, как и у другого. Вот мы обычно начинаем красить ворота и садимся (не докрасив) тут же рассуждать о международном положении, о состоянии литературы. Я же работал в порту: подойди к любому, начни разговор о литературе — он бросит ведро, краску, все бросит, сядет и начнет: «Да, Михаил…» Самое важное, что он с радостью бросает свою работу. Это значит, что он человек широкого профиля, широкообразованный человек, ему нравится это все, он готов рассуждать на любую тему. А там готовят узких специалистов, и им почему-то наши не очень нужны. Вот это у нас и есть — наше образование. Ну и что же?! И живем короче, но ярче.
***
У женщины в молодом возрасте тело заменяет мозги, в пожилом — уже мозги заменяют тело. К сожалению, природа снабдила их для мужчины великим соблазном. Хочется поймать женщину в золотой середине.