12/02/2006 | Наталия Добрынская

Есть на белом свете такие темы — банальные, как жизнь, вечные, как смерть, и необходимые, как пища. Набор ориентиров, как видите, прост. И равняют жизнь по этим ориентирам простые люди, у которых рождаются дети и умирают близкие, которые пытаются прокормить семьи, но забывают иногда в суете о другой пище — духовной.

Про людей, забывших уроки истории, говорят: «Иван не помнящий родства». И, надо сказать, семидесятилетняя культура советской утопии, рухнувшей подобно колоссу на глиняных ногах, вырастила не одно поколение безликих, бездомных и беспомощных иванов, которые, может, и пытаются вспомнить свою историю, только получается пока плохо.

Ялта, хотя и считается географической периферией, в вопросах культурного наследия не уступает большинству столиц. Ее ценность даже не в плотности исторических артефактов, а в их многонациональной окраске: на сравнительно небольшой крымской земле уживаются родословные греков, славян, немцев, караимов, армян, татар и многих других народов. Жизнь в условиях компактной, но богатой сокровищницы преображается для современников в предназначение — хранить, беречь и преумножать хрупкие факты истории для будущего. И даже не важно, какая из наций через пару столетий будет называть город своим домом, наша задача — передать им в руки всю историческую картину, так сказать, согласно описи.

Именно поэтому с особой болью некоторые горожане реагируют на то, что в «историческом обходном листе» пропадают отдельные «нумера» и теряются целые страницы. Иногда удается восстанавливать памятники (вспомните, хотя бы храм Иоанна Златоустого, восстановленный усилиями прихожан и архитектора Н. Петровой), но чаще всего быт стирает последние свидетельства прошлого.

Сейчас, проходя мимо Поликуровского мемориала, немногие вспомнят, что за облицовкой центрального входа кроются могильные плиты, выкопанные из земли в 60-х годах и превращенные в дешевый строительный материал для подпорных стен. Не каждый, спускаясь по улице Мухина, разглядит зажатую гаражами черную надгробную пирамиду со сбитым крестом — последнюю осязаемую память об инженере Э. Эшлимане, сыне Карла Эшлимана, первого архитектора Южного берега Крыма.

Недвижимость на костях предков, возможно, закономерное явление — прах уходит к праху, а живые продолжают жить. Только такие примеры почему-то вызывают оторопь и непонимание. А потом, откуда ни возьмись, появляется в сознании навязчивый вопрос: «Неужели и по моим родным могилам пройдут, не заметив, внуки и правнуки?». Первый раз эта мысль пришла в голову лет пятнадцать назад, когда на Смоленском кладбище в Питере я увидела могилу великого Блока: некрашеный крест возле старого дерева у самой тропы. Пройдешь — не заметишь, кто тут лежит, если и обратишь внимание, успокаиваешь совесть: «Его перезахоронили, его здесь нет». Не надо обманывать себя, процесс перезахоронения до предельного прост — фрагмент грунта со старой могилы переносится далеко не в полном объеме на новое место. И все. Как лежал, когда-то великий человек, так и остался лежать под тонкой коркой грунтовой тропы.

В нашем случае на совести живущих было и остается бывшее ауткинское кладбище, известное сейчас как сквер имени Батурина. В сентябре 2005 года общественностью города поднимался вопрос о вопиющем состоянии этого места, так и не ставшего в полной мере сквером. Или о сквере, каждым камнем вопиющем о своей кладбищенской сути. В осмотре оскверненного кладбища участвовали горожане, к мнению которых, как правило, прислушиваются. Среди них благочинный города Ялты отец Адам, краевед В. Кургузов, член-корреспондент Украинского комитета Международного союза по охране памятников В. Сергеев, заместитель председателя Всеукраинского комитета обороны прав человека А. Вознюк, депутаты, художники, поэты, преподаватели.

Комиссия активистов-общественников документально зафиксировала множество плачевных фактов: о том, что сквер не имеет четких границ, в связи с чем самовольно застраивается и захламляется застройщиками. О том, что кощунственным образом разграблены и осквернены остатки склепов, могил и надгробных памятников. О том, что прямо через сквер проложены подъездные пути к «убогим», порой двух-этажным, гаражам. О том, что сквер не озеленяется и не освещается в достаточной мере. О том, что мы все и сами знаем без всякого акта обследования.

По устным и письменным запросам общественников и депутатов были получены официальные ответы. Вот некоторые из них. КП «Ялтинское РСУ «Зеленстрой» сообщает: «Ситуационного плана сквера имени Батурина не имеем... Средства на содержание именно сквера никогда не выделялись целенаправленно,.. так как финансирование недостаточное, а сквер расположен на периферии, в нем проводятся только самые необходимые работы: подметание дорожек летом ежедневно, зимой через день; очистка куртин один раз в месяц и вывоз мусора». Ялтинский историко-литературный музей признает, что «на территории сквера на газонах встречаются фрагменты отдельных надгробий», а до сего дня сохранились только четыре надгробных памятника. Управление культуры горсовета пишет, что «указанные надгробные памятники на балансе учреждений культуры не числятся». Управление городского хозяйства Ялтинского исполкома обещает восстановить освещение и произвести установку скамеек.

Что ж, скамейки в этом сквере действительно есть (целых четыре, и еще одна уже далеко не скамейка), так что свои обещания УГХ выполняет. И дорожки регулярно подметают — об этом свидетельствует куча растительного, бытового и даже строительного мусора, покорно ждущая своего «раза в месяц».

В течение двух последних недель я исправно прогуливалась по дорожкам сквера: рассматривала камни и бордюры, пыталась представить, как (давным-давно) светилось розовым золотом закатное солнце на лице мраморного ангела, держащего крест у входа на кладбище, встречала ребятню, бегущую из школы по домам, и расспрашивала живущих у самого сквера людей: «Не являются ли к вам тени ушедших?». Все так, как описывали люди, обращаясь в редакцию.

Только одно «но». За время моих прогулок прямо на глазах изменился старый дорический склеп, где осталось захоронение воинов, погибших во время Первой мировой войны. Еще недавно под треугольным портиком можно было прочесть след от медных букв: «Вечная память погибшим». А в день, когда верстался номер, самого склепа уже не было видно — кто-то затянул его ржавой сеткой-рабицей и забросал ветками страшный шалаш. Внутри — остатки пружинного матраса, пустые пачки из под сигарет, битые бутылки и использованные принадлежности для безопасного секса... Неужели именно так жизнь торжествует над смертью?

Хочется закончить этот мрачный репортаж словами написавшей в редакцию горожанки, обращая их к ялтинцам вообще: «Остановите этот произвол, а то мы накликаем на себя беду. За грех других отвечать будут ни в чем не повинные люди».

Об авторе: http://www.yalta.org.ua/kurier/author.php?id=13

На ФОТО: Квартира с видом на кладбище