02/07/2007 | Олександр Татарчук

В советском союзе с целью маскировки и дезориентации населения понятия правых и левых постоянно путались.
Чего стоит такое словосочетание, как «правотроцкистский блок», лишенный смысла, как любой оксюморон – ведь Троцкий был намного левее Сталина.

Такие мероприятия, скорее всего, проводились для того, чтобы выбить какую-либо идеологическую основу у потенциальной оппозиции. Легко, четко понимая, что такое левый и правый, последовательно оппонировать тому же Сталину «справа» или «слева», тем более что любая власть стремится быть «центристской».

А вот превратить оппозиционера в диссидента, вождя оппозиции в дезориентированного бунтовщика, чтобы потом его же обвинить в беспринципности (не имеет четких ориентиров), – в этом был залог успеха.

Стремительное падение советского союза, «выпрямление пружины» и спешное возрождение многопартийности, часто для декораций, привели к тому, что наскоро создававшиеся партии – как в России, так и в Украине, и в частности в Крыму – оставались такими же идеологически оглушенными и дезориентированными.

На примере Крыма можно хорошо пронаблюдать, как европейские и советские понятия «правых» и «левых» не раз меняются местами.
Часто то, что у нас по привычке или какому-то недоразумению называют правым, в европейской традиции считается явно левым, и наоборот.
Более того, с той же частотой встречаются случаи, когда меняются местами «наши» (унаследованные от совка) и «их» (европейские) понятия, что такое «центризм» и что такое «маржинализм».

Несколько примеров, дальше Крыма предлагаю никуда не ходить. Но сравнивать будем с Францией.

Вожак крымских коммунистов, ныне нардеп Леонид Грач. В нашем лексиконе он считается, конечно же, левым, ведь он коммунист.
Между тем любой западный «коллега» по левому движению назвал бы его выходки правым оппортунизмом.
Грач широко культивирует превосходство и первородство русского народа над «соседями», всегда обвиняет крымских татар в едва ли не врожденной склонности грабить, взрывать и нападать, украинцев в низком уровне морали и интеллекта – одним словом, широко и открыто транслирует этнические стереотипы. Интернационалистом такого, согласитесь, не назовешь.
А ведь, напомню, интернационализм, пусть даже и показной, является неотъемлемой частью левого движения и левой политической ориентации.
Наоборот, правое движение или соответствующая политическая ориентация в Европе тесно связана с национал-патриотизмом, то есть благоговением перед одной нацией, часто – с демонстративным или скрытым пренебрежением к другой нации.

А кого у нас часто называют правыми? Бывает, что под этим ником выступают типичные «левые» деятели.
Свежий пример – это речь Мустафы Джемилева, которая вызвала возмущение вроде бы «левой» (а на самом деле, как увидим далее, ультраправой) публики.
Выступая на курултае, Джемилев высказался в том духе, что самозахваты уместны только на землях всяческих олигархов и чиновников, но не на участках, где, цитирую, хотели бы вести хозяйство «такие же обездоленные граждане других национальностей».
Фактически, думал он об этом или нет, но нардеп воспроизвел классические места «Декрета о земле», выпущенного Лениным. А "левые" Крыма стали критиковать его, дойдя до того, чтобы в виде особо издевательского слова называть «интернационалистом» (!).

Теперь возьмем неполитические фигуры. Как у нас, так и у «них» человек на чиновничьей и по определению аполитичной должности все равно проявляет свойства своей политической ориентации.
Хорошая иллюстрация – это силовики: шерифы, прокуроры, полицейские. Им впрямую вменяется быть аполитичными, но в силу своей профессии они просто не могут проявлять политическое равнодушие в спорных и скользких ситуациях – когда вина человека еще не доказана, когда ведется следствие, когда принимается решение, возбуждать ли дело, принимать ли меры профилактики, и так далее.
На такие решения – как говорят математики, «в условиях нехватки однозначной информации», – наш силовик, как и западный, действует по «чутью», то есть субъективно. А субъективно – значит и руководствуясь своими взглядами на жизнь, в том числе политическими.
Например, принимая решение – взять ли подписку о невыезде или на всякий случай арестовать, находясь в ситуации «ножниц» закона (можно так и так), силовик в Америке, Европе и Украине ведет себя одинаково. В случае межнационального конфликта он руководствуется или своими этническими (расовыми) стереотипами, или наоборот боязнью быть заподозренным в таких стереотипах.

Пройдемся по персонам, которые могут служить нам персонажами.
Кто только не упрекал крымскую милицию за маркировку преступников по национальному признаку. Глава ГУ МВД Украины (теперь уже бывший) Владимир Хоменко несколько раз клялся – «мои подчиненные больше так делать не будут».
Но дух, царящий в заведении, брал свое – и вот из-под пера ЦОС выходит очередной десяток шедевров, например «задержана группа наркодиллеров татарской национальности».
На звонок одного нардепа и замечание по этому поводу глава ЦОС изумленно восклицает: «Рефат, но они ведь действительно все татары!».

Выражаясь наукообразно, крымские милиционеры относятся к крымским татарам (конкретному этносу, состоящему из индивидуумов, в том числе и преступников) как к чему-то собирательному, несущему коллективную ответственность.
В данном случае большинство работников ЦОС подсознательно или убежденно относят себя к «русским», «славянам», а крымских татар называют просто «татары», тем самым еще более абстрагируясь от конкретного торговца марихуаной, апеллируя (в себе и в обывателе) к чему-то, связанному с «татарским нашествием» много веков назад.
Такие наблюдения подтверждаются на практике – того же Домбровского (главу крымского ЦОС ГУ МВД) невозможно представить себе выпускающим текст «славянин убил еврея», «русские бандиты убивали людей». И он не будет возмущенно говорить кому-то «Василий, но ведь все задержанные – русичи!».
Эта маркировка подтверждается многократно – один из милицейских журналистов, Сергей Мальнев, с удовольствием (и видимо с чувством долга в собственном понимании) пишет, что «крымские татары избивали русских парней». Но он скорее руку себе откусит, чем опишет недавнее преступление в Бахчисарае «пьяные славяне убили крымскотатарского безработного».
Двойной стандарт в маркировке преступников и подозреваемых, конечно же, является (в западном понимании) проявлением крайне правых политических взглядов. В Америке такого Хоменко, Мальнева или Домбровского журналисты, не стесняясь, назвали бы расистом в погонах (черным или белым, но расистом). В Европе называли бы ксенофобом – но и это слово чисто европейское, ведь ксенофобия – это «боязнь гостей», движение направленное против иммигрантов. Крымские татары являются никакими не иммигрантами – но этого в ЦОС ГУ МВД, возможно, никогда не поймут.

(Что не мешает им, впрочем, проделывать те же действия, что и ярко правый политик Франции - министр внутренних дел Николя Саркози.
Неприязнь к гражданам Франции не-такого-цвета-кожи у этого политика - типична как раз настолько, чтобы слыть правым, но не скатываться в маргинал. Студенты, которые выходили драться и хулиганить за свои права, в глазах Саркози - какие-то цветные или понаехавшие. Он по сей день путает волнения африканцев и студентов, потому что среди одних много других).

А кто у нас из силовиков тяготеет к «левому» типу политика? Я бы назвал в качестве примера крымского прокурора Виктора Шемчука. Естественно, не зная его лично, могу судить по его публичным заявлениям, а также по работе Пресс-службы.
Заметьте, что формально у нас в Крыму «всё наоборот»: у милиции нет никакой пресс-службы, есть ЦОС – совковое слово, вроде бы ясно показывающее, кто «левый» и кто «правый». Но, как мы видели уже в начале статьи, часто самый совковый ..ммм.. стабилизизм оборачивается чисто правой политикой (в западном понимании).
Прокуратура Крыма (точнее, её Пресс-служба) умудрилась ни разу не упомянуть национальную, расовую, языковую или религиозную принадлежность своих фигурантов. Даже когда вам самим предстоит догадываться, что это за «многочисленные граждане» обращаются в прокуратуру с требованием того или иного характера. И уж точно вы не найдете такого шедевра, как задержан взяточник татарин, русский, мусульманин.
Второй признак «левого» ориентирования прокурора – это ставшие частыми, как припев, обвинениями именно власть держащих (депутатов, чиновников) в коррупционных деяниях. Да и сама тематика сообщений Пресс-службы направлена не на раскрытие уголовщины, а на выявление именно фактов коррупционных деяний.
На Западе (Америка, Европа) прокурор, ведущий ежедневную охоту и разоблачения продажных слуг народа, немедленно стал бы заметен как «яркий левый политик», при том, что должность оставалась бы неполитической.

Кстати, о частом несовпадении терминов «центризм», «центр», «взвешенный» в нашем совковом наследии и западной традиции. Снова на примерах.
Геннадий Москаль – недавно занимавший должность постоянного представителя Президента Украины в Крыму – часто делал «выпады» и «реверансы» в самые неожиданные стороны. То на пророссийские партии обрушится, то с тем же энтузиазмом посетит пророссийских казаков, даже сам записавшись в их «войско».
Такие действия в казенном советско-совковом сознании являются «центристскими». Во Франции такого чиновника или политика назвали бы «маргиналом», пускай даже ярким маргиналом. И хорошее сравнение – это француз Лепэн: то на власть наедет, то на оппозицию, то осудит «становление нацистского реванша в Германии», то ляпнет что-то совершенно нацистское.
Ну а «маргиналами в политике» у нас часто по совковому наследству называют … правозащитников, профсоюзных боссов, экологов, хотя в западной традиции именно такие люди ближе всего подходят к «центризму».

Автор надеется, что некоторые его наблюдения и ход мысли послужат читателям «топливом» для плодотворного обсуждения, деланию конкретных выводов, применению компаративных методов для размышлений и анализа в современной Украине.