02/01/2008 | Chief

Поскольку на форуме не раз обсуждались различные аспекты топонимики, считаю возможным разместить с разрешения автора - преподавателя Одесского университета Аркадия Гриня нижеследующий материал.

---------------

И снова мания переименования

В 1984 г. мне довелось присутствовать на заседании краеведческой секции «Одессика» под названием « Что в имени тебе моём…», взятом из Пушкина. Речь шла о проблемах одесской топонимики (топонимика—наука, изучающая топонимы, т.е. географические названия, включая названия улиц, переулков, площадей и т. д.). В те времена большинство топонимов города были «советскими» и открыто ставить вопрос об их целесообразности было невозможно. Но хорошо, что были люди, которые могли обсуждать это хотя бы в рамках общественной организации. Вспоминать о том заседании, да и вообще об этой проблеме приходилось нередко из-за непонимания многими людьми необходимости возвращения к исконным, историческим названиям, и --- я бы даже сказал --- бережного отношения к ним. Особое неприятие у меня вызывает тот факт, что это не понимают даже некоторые люди с учёными степенями.
Последним толчком, побудившим меня взяться за перо, было сообщение в одесских теленовостях 22 марта 2005 г. о сборе подписей (таковых собрано уже якобы 12 тыс.) под обращением к властям о переименовании Преображенской улицы в улицу Советской Армии. Хочу тоже высказаться по этому вопросу, тем более что за этим, казалось бы, не столь значительным явлением в действительности стоят серьёзные проблемы. На упомянутом заседании «Одессики» краевед Виктор Семёнович Фельдман сообщил, что в какой-то дореволюционной газете была опубликована статья «Мания переименования». И тогда этот вопрос был актуален, ведь некоторые улицы получали трижды разные названия. Я решил использовать в заголовке своей статьи то название --- уж очень оно меткое --- да простит мне строгий читатель этот плагиат.
Почему же исконное название так ценно? А дело в том, что оно является памятником истории и языка, в топонимах зачастую увековечены какие-то события, происходившие в данной местности, они часто представляют собой слова из тех языков или диалектов, на которых когда-то там говорили и от которых других следов почти не осталось. Подавляющее большинство из последующих поколений обычно не знает, что стоит за географическим названием (также как и за названием своего народа или за своим собственным именем). Кроме того, в топониме может отражаться память о конкретном человеке, его имя или его деяния, пусть даже и забытые, т. е. сама земля говорит. Здесь мы выходим на нравственный аспект проблемы. Всякий человек, наверно, хоть иногда задумывается о бренности жизни, её скоротечности, о том, долго ли его будет хоть кто-нибудь помнить после его ухода в небытие, и, наверное, ему было бы приятно знать, что его имя оставило след в названии улочки, ручейка или леса. Я согласен с Э. А. Ивановой, написавшей в своей работе «Названия восточной части Карельского перешейка как индикатор природных условий» (работа размещена на сайте www.pohjola.ru), что по топонимам можно узнать «о давно исчезнувших особенностях ландшафта той или иной местности, о её естественных богатствах, о некогда водившихся на ней животных, ныне вымерших или истреблённых, о том, какие народы и племена населяли данную территорию в далёком прошлом».
Что касается языковой стороны вопроса, то прими во внимание, уважаемый читатель, cледующее рассуждение. На протяжении тысячелетий на одной и той же земле могли жить, сменяя друг друга, разные народы. Но смена одних другими вовсе не обязательно означала полное очищение территории от предшественников, просто происходил естественный в истории процесс растворения потомков одних среди потомков других, что приводило к утрате языка, культуры, религии предков и полному их забвению, но следы предыдущего народа могут оставаться в чертах внешности их потомков и в географических названиях.
Не явился исключением и наш край. Сколько волн разных племён здесь прошло! Многие слышали о скифах, но редко кто знает, что они относятся к иранской группе народов. Но в силу привычки трудно будет с этим согласиться. И уж совсем психологически трудно воспринять тот факт, что с III в. по 375 г. всё северное Причерноморье от Дуная до Дона занимало государство германского племени остготов, т. е. восточных готов (вестготы, т. е. западные готы, жили по другую сторону Дуная), пока оно не прекратило существование под натиском гуннов, в результате чего бόльшая часть обоих племён ушла в Западную Европу. Однако какое-то количество остготов осталось в Крыму, сохранив свой язык, как минимум, до XVI в. Легко предположить, что некоторая их часть смешалась со славянами и другими соседними народами, а это значит, что у многих из нас может быть и часть германской крови. Такое обстоятельство приобретает особый оттенок, учитывая те сложности, которые сопровождали нашу историю в отношениях с Германией. Стоит добавить, что от готов пришёл ряд слов: броня, панцырь, котёл, бук и – кто бы мог подумать! – хлеб, а ведь хлеб у нас, как известно, всему голова. Столь долгий экскурс на готскую тему я сделал, чтоб показать, что то, что, с одной стороны, кажется чужим, с другой, на поверку, оказывается не совсем таким, и не стоит его гнать как совсем чужое, ибо может оказаться в некоторой мере и своим.
Однако что же осталось от них после войн, разрушений, переселений и покрытия земли асфальтом и бетоном? Если не материальное что-то, то, может быть, словесное --- если и не в виде связного текста (если, увы, такого не сохранилось), то хотя бы в виде отдельного слова, ставшего топонимом. Если бы предки могли видеть своих потомков, относящихся уже к другой национально-культурной общности, им стало бы грустно, а некоторые из них, полагаю, даже прокляли бы их за «отступничество». Таким образом, мы снова сталкиваемся с нравственным аспектом проблемы.
А каково же было отношение к топонимам в советское время? После революции выплеснувшаяся энергия новых руководителей и простых людей, помимо многих положительных вещей, сделали и много разрушительного, что говорит о вакханалии бескультурья. Чего только стоили лозунги сбросить классических писателей с «корабля революции»! Коснулось это и географических названий. Взглянув на карту страны или на планы городов, можно было бы подумать, что их подменили. Массу названий городов, сёл, а уж улиц и подавно, выбросили. Но фантазии при этом не хватило: новые названия городов и сёл штамповались по шаблону: Ленинград, Ленинабад, Ленинакан, Ленин-Джол, Ленингори, Ленинский – всего около 40 примеров. В «Малом атласе мира» от 1974 г. указаны два Лениногорска, три Ленинска, шесть под названием Ленинское. Похожая история с Кировым, Дзержинским, Калининым. При этом по всей стране одинаковый набор названий улиц, переулков, площадей, проспектов. Добавьте к этому стадионы, театры, клубы, колхозы, совхозы, заводы. Мало того, какой-либо объект, а то и два внутри города могли называться тем же именем, что и сам город, например гостиница «Одесса» и кинотеатр того же названия. А наличие в городе до недавнего времени улицы, переулка и сквера Кирова, улицы и бульвара Дзержинского! Скажите, что это не выглядит как какой-то религиозный фанатизм! Тут вспоминается сатирическое стихотворение никарагуанского поэта Эрнесто Карденаля о диктаторе, правившем его страной, «Говорит Сомоса, открывая памятник Сомосе на стадионе имени Сомосы». Те «умные» головы, что давали штампованные названия, не думали о том, как много неудобств они принесут приезжим, идущим не туда, куда надо; они не думали, что почтальоны десятилетиями будут носить почту на площадь вместо одноименной улицы (я являлся свидетелем этому). Думаю, что многие годами путали улицы Перекопской Победы и Перекопской Дивизии. А нужны ли были два, находящихся относительно недалеко друг от друга, Котовска? Молдавскому Котовску вернули его прежнее название, а, может, стоило бы вернуть и тому, что в Одесской области, его прежнее название Бирзула? Здесь, правда, нужно было бы спросить мнение жителей города, но, боюсь, вряд ли большинство из них задумывалось над топонимической проблемой.
В принципе, считаю, что возвращать старые названия надо рассматривая каждый объект сугубо индивидуально. Очень многие поселения получали имена не один раз, поэтому не всегда легко решить, чтό вернее. Возможно, что есть названия, хотя и исконные, но неприемлемые. Необходимо вернуть устоявшиеся, истинные, названия и прекратить чехарду с их бесконечной сменой.
Представлю ярчайшую иллюстрацию вакханалии нелепости в советской топонимике. Согласно украинской редакции свободной Интернет-энциклопедии Википедия, в 21 украинской области (всего их 24 плюс Республика Крым) до недавнего времени имелось 97 населённых пунктов по имени Жовтневе (что по-украински означает «Октябрьское»), на сегодняшний день их 94. В одной только Харьковской области было 17 мест с таким названием; в Полтавской области – 8; в Одесской – 6. Среди них албанское село в Болградском районе Одесской области, ранее называвшееся Каракурт, где если и есть украинцы, то ничтожное количество (в Одессе один район назывался Жовтневый). Не стоило ли бы убрать чуждое этому селу название и вернуть исконное? К тому же бывший президент Л. Кравчук подписывал указ о дебольшевизации географических названий.
Когда я взял в руки указы Президиума Верховного Совета УССР 1945 – 46 годов о переименованиях, то пришёл в ужас: нам же просто подменили страну! Новые названия получили около 2150 населённых пунктов из 35000 имеющихся на Украине. Например, из 1204 поселений Одесской области по тем указам было переименовано около 300. А если добавить к этому те, что переименовывались до и после того, то таковых станет ещё больше. И обратите внимание, когда это делалось -- первый из указов вышел 1 февраля 1945 г.! Ещё шла война! Дальнейшие указы выходили в первые месяцы послевоенной разрухи. Им, властям, было дело до этого. Пусть обратят внимание на это те, кто говорит о том, что на возвращение исконных названий нужны деньги. Сейчас время в финансовом отношении куда более благополучное, да и переименовывать пришлось бы меньше – другая ситуация.
Интересны обстоятельства, связанные с вакханалией переименования. Смена имён поселений проводилась путём русификации-украинизации. При чтении указов это сразу бросается в глаза. Под барабанный бой официальной пропаганды насчёт ленинской национальной политики в действительности проводилась политика искоренения инородческих наименований. Почти тотальному уничтожению подверглись болгарские, тюркские, немецкие, румыно-молдавские, венгерские названия поселений Украины. Причём, верхом демагогии и лицемерия тогдашних властей явилось само название указов: они начинаются словами «о сохранении исторических наименований» (подчёркнуто мной). Каково?! Я бы сказал, что наряду с геноцидом населения южной Бессарабии (эти края называются Буджак) в 1946 – 47 гг., когда был устроен голодомор и частичная высылка людей, в результате чего в некоторых местах население сократилось на 60%, там и в других областях Украины был устроен и топонимический геноцид.
Возникает вопрос: зачем же он был нужен? Ну, помимо того, что пропагандистско-бюрократическая машина работает без смысла сама на себя, здесь очень правдоподобно следующее объяснение. Причин могло быть несколько: 1) нужно было проводить политику отрыва инородцев от национальных корней, для того чтоб у них и в мыслях не могло быть каких-нибудь сепаратистских устремлений (посмотрите, как успешно это было проведено с молдаванами, перевоспитав их так, что они себя румынами больше не воспринимают и их язык, вопреки филологии, упорно именуют молдавским, а ведь ещё в начале 20 в. таком солидном справочнике как Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона писали «молдаване» и в скобках «румыны» -- и это о тех, кто жил в восточной Молдавии, т. е. в Бессарабии); от того же, видимо, у многих малых народов СССР отсутствовало образование на родном языке, не распространялась совсем или мало соответствующая пресса и книги, не было, за некоторым исключением, радио- и телепрограмм, хотя в 20-е гг. положение было совсем другим. 2) Как нас учили когда-то в школе, декабризм возник под влиянием пребывания русских войск в Европе. Можно себе представить, какое впечатление произвела цивилизация, культура быта на советских людей, в огромном количестве оказавшихся в результате войны за границей. Чтобы противостоять «разлагающему влиянию» «тлетворного Запада» после войны в стране развернулась борьба с космополитизмом (так называется течение, признающее своим отечеством весь мир, считающее своими все культуры). Тут как раз очень «пособили» евреи, 50 тысяч которых (есть такие утверждения) вышло в 1948 г. встречать в Москве первого израильского посла Голду Меир. Властям такое понравиться не могло. 3) Принудительное выселение немцев, крымских татар, крымских болгар наряду с некоторыми другими народами в глубинные районы Советского Союза. Чтобы, очевидно, их недавнее присутствие не напоминало о себе и не вызывало у других народов вопросы, было решено исконные названия их поселений свести под корень. Проводить это стали в массовом порядке разовыми акциями, но ленины, кировы, дзержинские и без того всюду мозолили глаза. И тогда пошли по пути перевода названий на русский и украинский языки. Например, если было название Еникиой, что значит «новое село», то стало Новосёловка, было Эрдек-Бурну («утиный нос»), стало Утконосовка, Картал («орёл») – Орловка. Это по-тюркски (к народам тюркской группы в Причерноморье относятся турки, татары, гагаузы, караимы; ранее здесь жили и ногайцы. А их языки очень похожи).
Любопытный материал был опубликован в симферопольской газете «Полуостров», № 36 за 2003 г. и помещён на сайте крымских татар http:// kirimtatar.com. Он называется «…повести решительную борьбу со всем татарским», автор Гульнара Бекирова. В нём идёт речь о приёме Сталиным 12 сентября 1948 г. в Ялте секретаря тамошнего горкома Булаева. Как сообщил потом первый секретарь Крымского обкома Н. Соловьёв, в беседе «товарищ Сталин говорил, что сейчас Крым заселён трудолюбивым русским населением, а о татарах заявил, что они бездельники, ничего не делали в Крыму, больше того, во время Отечественной войны нанесли большой вред […]. Далее тов. Сталин обратил внимание на то, что имеются факты, когда отдельные татары возвращаются в Крым, и предупредил, что они засылаются Турцией, поэтому никак нельзя допустить такого положения. Татары должны быть немедленно выселены». (Государственный архив Автономной Республики Крым, фонд 1, опись 1, дело 3008, листы 147 – 148). На следующий же день состоялось заседание обкома. Началась кампания по «дочистке» Крыма, в результате которой были выселены остатки представителей «неблагонадёжных» народов. И вслед за тем, 25 сентября, обком принял следующее постановление (сохраняется орфография документа):

«О переименовании населённых пунктов, улиц, отдельных
видов работ и других татарских обозначений»

Областной комитет ВКП(б) признаёт, что вопрос о переименовании населенных пунктов, рек, долин, улиц, отдельных видов работ и других татарских обозначений, затянулся и что население, прибывшее в Крым, начало вводить в быт эти названия. Ряд руководящих партийных и советских работников очень часто сами употребляют татарские слова и вводят их в обиход речи. Областная и районная печать, не говоря уже о стенной, а также в разных письмах и инструкциях нередко изобилуют татарские названия. Даже после того, как было произведено переименование населённых пунктов, некоторые работники продолжают употреблять старые названия. Считая это неправильным и вредным, бюро обкома постановляет:

1). Облисполкому продолжать работать по переименованию населенных пунктов, железнодорожных станций, рек, долин, отдельных видов работ с татарским обозначением.
2). Обязать райкомы партии повести решительную борьбу со всем татарским и недопускать употребления татарских слов и наименований. Провести особую работу по разъяснению значения новых наименований русских населенных пунктов, железнодорожных станций, рек, долин и других обозначений. Проинструктировать об этом районный партийный и советский актив, руководителей колхозов и совхозов. Красиво оформить новые наименования населённых пунктов на видных местах.
3). Обязать райкомы подготовить предложения по переименованию татарских обозначений и представить их в комиссию Облисполкома в срок до 1 ноября».

(Из протокола № 33 заседания бюро Крымского обкома ВКП(б). ГА АРК, ф.1, оп.1, д.2848, л.45-46).

Далее Г. Бекирова пишет: «В январе 1949 г. первый секретарь обкома Н. Соловьёв на совещании писателей Крыма давал партийный наказ «инженерам человеческих душ» о том, как правильно писать книги о «новых хозяевах Крыма»: «Это русские люди, они не могут жить в татарских помещениях. Показать надо, как они кончают с татарщиной, во всех отношениях, в том числе и с татарской хатой, а у нас кое-где привили людям татарские слова и названия, это безобразие». (ГА АРК, ф.1, оп.1, д.3069, л.6)».
От себя добавлю, что при всей чудовищности последних документов в них есть кое-что, что могло бы пригодиться и в сегодняшней жизни. Я имею в виду борьбу с засильем иностранщины в языке, да и вообще во многих областях жизни. В настоящее время это американщина. В последнее время ограничительные нормы на сей счёт приняты в Малайзии и Иране. Хотя понимаю, что у нас это трудно осуществимо – ну, не может наш народ – как, впрочем, и многие другие – не обезьянничать и не низкопоклонствовать перед Западом. Но это всё уже тема другой статьи.
По поводу искусственности ситуации с топонимами, сложившейся в советский период, можно вспомнить приводимые Г. Бекировой слова В. К. Гарагули: «Топонимы рождаются самой жизнью».
То, что было в Крыму, можно спроецировать и на другие районы Советского Союза. Юг Украины был усеян татарскими и другими тюркскими названиями. Впрочем, нужно сказать, что вакханалия переименований не затронула гидронимы, т.е. наименования водных объектов – рек, озёр, лиманов, морей.
Тотальное переименование коснулось и Карельского перешейка, отвоёванного у Финляндии. Там это проводилось по указам органа власти, аналогичного украинскому, т. е. Президиума Верховного Совета союзной республики (в последнем случае – РСФСР). Они вышли 1 октября 1948 и 13 января 1949 гг. Э.А. Иванова в упомянутой уже работе описывает последовательность событий так: в 30-е гг. была произведена очистка от «кулацкого элемента»10-километровой зоны, прилегавшей к старой финской границе; уход финского населения с перешейка от наступавшей Красной Армии в войну 1939 – 1940 гг.; 1942 г. – депортация ингерманландцев (этническая группа финнов в Ленинградской области) из Ленинграда и области (по данным статей «Ингерманландия» и «ингерманландцы» в Интернет-энциклопедии «Википедия», выселение в Сибирь и на Дальний Восток производилось в 1936, в конце марта 1942 (наиболее массовое) и в 1943 г.); вербовка Переселенческим отделом при Совмине СССР желающих переселиться на бывшие финские земли. Когда дело коснулось стирания следов коренных народов финской группы, то сперва была организована имитация инициативы снизу: зимой 1947 – 48 гг. в сельсоветах провели собрания, на которых следовало придумать новые названия. Затем предложенное было откорректировано: ряд идеологически нейтральных названий был заменён на другие, связанные с именами участников боёв в тех краях.
Интересный факт поведали финские авторы Матти Тиихонен и Айла Кяюхтю в статье «Будет ли Зеленогорск снова Терийоки?», опубликованной в газете «Хельсингин Саномат», в номере от 6 июня 1989 г. (в русском переводе помещена в газете «Зеленогорский Вестник», № 45 (47), декабрь 1991 г.; материал взят с сайта zhukovzh.narod.ru). В ней говорится, что житель Петрозаводска, бывший редактор журнала «Красное знамя» Калле Ранта читал в конце 40-х гг. в газете «Правда» статью, сообщавшей, что наконец-то исчезли чуждые русскому духу и режущие слух ужасные названия.

Схожие ситуации с описанными выше были во многих местностях и с топонимами немецкого происхождения, с венгерскими в Закарпатье, румыно-молдавскими на Буковине (Черновицкая область) и в Одесской области. Имелось, к примеру, на Украине большое количество сёл с названием Яновка (Ян – польско-чешская форма имени Иван), значит, будет Ивановка. Большое количество названий сёл происходило от чешско-польской формы имени Йосиф – Юзеф – значит, украинизируем это и получим Йосиповки. Хорошо, что в новые времена венгры и румыны с молдаванами на Буковине вернули себе исконные названия. Это сделали во многих местах России и Украины. В последней с 1986 по 15. ХІ. 2007 гг. было переименовано 496 поселений (списки на сайте Верховной Рады www.rada.gov.ua). Лидирует в этом вопросе, конечно же, Западная Украина, а вот Одесская область отстаёт – только три случая: болгарское село Кулевча Саратского, посёлок Каролино-Бугаз Овидиопольского и село Мариново Березовского района.
Я считаю, что Украина и Россия не потеряют своё национальное лицо, если они дадут инородческим поселениям носить свои, в большинстве случаев неповторимые имена. Эти страны являются достаточно большими, в них и без того хватит русских и украинских названий.
К сожалению, по худшему советскому пути в этом вопросе пошла и Болгария. Там тоже стали истреблять тюркские названия. Это, вероятно, было связано с большими проблемами, которые у них имелись со своим турецко-мусульманским меньшинством.
От некоторых представителей нацменьшинств украинского юга можно слышать, что восстановление тюркских названий – это увековечение угнетателей прошлого. Здесь надо как следует разобраться. Во-первых, надо учесть интересы гагаузов, а во-вторых, стоит подумать о том, что, возможно, многие топонимы восходят ко времени существования на юге Украины в 7 в. государства протоболгар (т. е. первоначальных болгар), которые сами, по-видимому, были тюрками, и только позднее слились с частью славян и дославянского населения Балкан. А т. к. указанные уже тюркские языки весьма похожи, то последующим тюркам в северном Причерноморье было их легко воспринять и сохранить.
Посмотрите на нелепую ситуацию с одесскими районами Молдаванкой и Пересыпью. Им дали официальные названия Ильичёвский и Ленинский районы (вспомним, кстати, об Ильичёвске). Однако народ категорически это не принял. Разумнее их было называть Молдаванским и Пересыпьским. Нелепость вышла и с громоздким названием улица 1905 года, которую всё равно люди называли Тираспόльской. Но плюс к этому появилось Тираспольское шоссе. Те, кто принимал эти решения, вряд ли были одесситами, для них здешняя история была пустым звуком.
Вышеизложенное говорит о том, что в советском варианте географические названия зачастую теряли смыслоразличительные черты.
Вдумайтесь, одесситы, есть ли где ещё в мире такие названия как Дерибасовская, Старопортофранковская, Ришельевская, Большая и Малая Арнаутские, Мясоедовская? Да без них Одесса не Одесса! Ну, может, во Франции и есть где-нибудь улица Ришелье, но нашей Ришельевской это не повредит. Некоторые улицы воспеты в одесских народных песнях и творчестве профессиональных авторов, многие упомянуты в литературных произведениях. Если возникал вопрос найти дом, описанный в каком-либо произведении, то, бывало, надо было разузнавать советское название улицы. А в чужом городе это вообще бывает затруднительно.
Если же возникает желание увековечить нового деятеля или организацию (отнесём сюда также Советскую Армию и Перекопскую дивизию), то делать это нужно не за счёт других, а в районах новостроек. Так будет порядочней.
К сожалению, в вопросы топонимики вмешиваются идеология и политика. Так, очевидно, в угоду украинским организациям Московская улица была переименована в улицу Черноморского Казачества. Исконные названия не были возвращены тем улицам, которые названы именами тех, к кому общественное мнение относится положительно, напр. улице Утёсова не возвратили её подлинное название Треугольный переулок (неподходяще всё же будет звучать «Утёсов родился на улице Утёсова»), улице Ватутина не вернули название Костецкая, Богдана Хмельницкого --- Госпитальная.
Можно приветствовать возвращение гостинице на Приморском бульваре название «Лондонская», но гостиница «Красная» не дождалась возврата названия «Бристоль», хотя даже в советское время так назывался при ней бар.
До войны в Одесской области имелось много немецких поселений, носивших, соответственно, немецкие названия. После принудительного выселения немцев в Казахстан, Среднюю Азию и Сибирь стали стирать о них память, переименовывая их поселения. Дело иной раз приобретало гротескный вид: так, Гросcлибенталь и Кляйнлибенталь, переводящиеся как Большая Долина Любви и Малая Долина Любви (или Долина Большой Любви и Долина Малой Любви), любовь потеряли и теперь именуются просто Большая Долина и Малая Долина (или Великодолинское и Малодолинское). Национальный состав населения тех мест давно поменялся и было бы сегодня трудно доказать тамошним людям потребность переименования, но одному населённому пункту, вероятно, всё же надо было бы вернуть его немецкое название. Это Люстдорф, ибо его давно можно было рассматривать как пригород Одессы. В городе есть дорога, ведущая туда, она и называется Люстдорфской, а самого Люстдорфа, получается, и нет. Да и тут не обошлось без однообразия: его нынешнее название Черноморка весьма близко названию посёлка Черноморское, также находящемуся недалеко от Одессы.
С ликвидацией немецких названий в российской и советской истории связаны обстоятельства, отнюдь её не украшающие. В ура-патриотическом угаре 1914 года Санкт-Петербург был назван Петроградом, а Петергоф с 1944 года путём перевода именуется Петродворец. Но ведь это же неуважение к истории и личности основателя этих городов Петра Великого, которого почитали все российские и советские правители. (В случае с Петергофом следует отметить, что с 1997 г. наличествует двойственная ситуация: по решению Законодательного собрания Санкт-Петербурга Петродворец разделён на два муниципальных образования – город Петергоф и посёлок Стрельна, но на федеральном уровне он по прежнему именуется Петродворец). К тому же при теоретически провозглашаемом утверждении, что весь народ не виноват, такие переименования выглядят противоречием этому. Кстати, вызывает недоумение, что область с центром в Санкт-Петербурге называется Ленинградской, с центром в Твери --- Калининской, а с центром в Екатеринбурге --- Свердловской. Но отмечу, сейчас в России действует межведомственная комиссия по географическим названиям, и старые топонимы возвращаются.
Приведу одно сравнение отношения к топонимам. Когда США в середине 19 в. присоединили к себе половину Мексики, их совершенно не заботило то, что топонимы просто будут кричать, что они испанские (в Мексике, напомню, говорят по-испански). Это касается, например, названий штатов Техас, Калифорния, Колорадо, Невада, Монтана. А что уж говорить о Нью-Мексико, т.е. Новой Мексике. Это относится и к городам Лос-Анджелес, Сан-Франциско, Лас-Вегас. Американцы также приобрели у испанцев Флориду, но испанское название их не смущало. Мало того, в этой стране есть своя Одесса, свой Санкт-Петербург (Сент-Питерсберг) и 10 (!) городов по имени Москва (Москоу, конечно). Когда же в 1946 году часть Восточной Пруссии была присоединена к России и там началась этническая чистка, т.е. разнемечивание той земли, в результате чего все жители были выселены на территорию современной Германии, советское руководство провело и топонимическую чистку, уничтожая таким образом немецкие следы. Здесь фактически (но, конечно же, не официально) сделали виноватым народ. Да, эта земля принесла народам Европы много отрицательного --- войны, прусский милитаризм, однако были и положительные моменты --- Кёнигсбергский университет, философ Иммануил Кант. И многие ли теперь скажут, где находится город Тильзит, в котором Александр 1-й и Наполеон заключили мир? Он расположен в том краю и зовётся теперь Советск.
Массовое изменение названий улиц вызвало даже изменения в самом языке. В царские времена улицы обычно назывались в форме прилагательных, т. е. какая улица? --- Пушкинская, Московская и т. д. И, как это свойственно русскому языку, прилагательное ставилось перед существительным --- получалось Пушкинская улица, Московская улица и т. д. После революции же улицы обычно стали называть в форме существительных в родительном падеже, ставя при этом слово «улица» перед именем, как, например, улица Ленина. В результате люди настолько с этим свыклись, что стали ставить слово «улица» и перед названиями-прилагательными: улица Пушкинская, улица Греческая, что противоречит обычному порядку слов русского языка. А в последнее время часто упот