Онимы как кумулятивные знаки этнической культуры
03/17/2009 | Юнус
Онимы как кумулятивные знаки этнической культуры
Адиле Эмирова, доктор филологических наук, профессор (Симферополь, АРК)
17.03.2009 г.
Доклад прочитан на Второй научно-практической конференции "Этнография Крыма ХХ—ХХI вв. и современные этнокультурные процессы", посвящённой15-летию Крымского этнографического музея, 12 – 14 декабря 2007.
Напечатано в сборнике А.М. Эмировой "Избранные научные работы". – Симферополь, 2008. – С. 326 – 331.
Всё, что человек создает для удовлетворения своих физических и духовных потребностей, он именует словами. Совокупная – материальная и духовная – культура отражена в языке и образует этническую (национальную) "языковую картину мира". В содержании языковых единиц разных уровней отражены все этапы развития этноса, все формы и способы его жизнедеятельности. Среди них особое положение занимают онимы – слова или словосочетания, которые служат для именования, называния объекта, его выделения среди других объектов, его индивидуализации и идентификации. Собственные имена изучаются особым разделом языкознания – ономастикой. Ономастику интересуют любые собственные имена: антропонимы – имена людей; топонимы – собственные имена любых географических объектов (в том числе ойконимы, гидрониы, оронимы спелеонимы, урбанонимы); зоонимы – собственные имена животных; теонимы – имена богов; агионимы – имена святых; фитонимы – имена растений и др.
Онимы являются кумулятивными (лат. cumulatio – увеличение, скопление) знаками – в них скапливается разнородная информация о предмете, именем которого они являются: о месте его нахождения, о времени его создания, о языке именования, о народе, давшем ему это имя и оценившем его место в своей материальной и духовной жизни.
Собственные имена маркируют природную и социальную сферы жизни этноса и формируют то культурное пространство, в котором этот народ чувствует себя "дома". Поэтому одним из первых социальных требований крымскотатарского народа, вернувшегося на родину и стремящегося возродить свою материальную и духовную культуру, было требование восстановить прежнюю топонимию – названия сёл, городов, рек, водоёмов, гор, холмов и прочих природных урочищ, которые директивным порядком были переименованы через несколько лет после выселения крымских татар. Сделано это было из политических соображений – стереть всякие следы многовекового пребывания крымских татар на этой земле.
Много лет спустя известный поэт Борис Чичибабин, который часто приезжал в Крым, так оценил эту варварскую акцию: "Без татар Крым не Крым, ненастоящий Крым, не тот Крым, который видел, и который описал, и в какой на всю жизнь влюбился Пушкин, который видели и любили Толстой и Чехов, Ахматова и Цветаева, Паустовский, Пришвин, Сергеев-Ценский; это какой-то искусственный, экзотический, специально для курортников и туристов придуманный и сделанный заповедник....Они (татары) были исконным местным населением этой земли, они были народом, пустившим корни в эту землю, обжившим ее, одухотворившим ее названиями гор, посёлков, мифологией, памятью, верой, мечтой, они стали и были душой Крыма. И когда эту душу искусственно, насильственно изъяли из тела и тело осталось без живой души, но с какой-то тенью ее, с каким-то кровоточащим следом ее, с памятью о ней, татар нет, а татарские названия остались, это не только трагично, грустно, страшно, но в этом есть что-то неподлинное, притворяющееся, неестественное, стыдное, непристойное." (Из архива Б.Чичибабина; предоставлено мне Л.С. Карась-Чичибабиной.)
К сожалению, многие прежние названия пока не удаётся восстановить, поэтому в крымскотатарских средствах массовой информации сегодня приняты двойные наименования – прежнее и в скобках современное: Акъмесджит (Симферополь), Къарасубазар (Белогорск), Акъяр (Севастополь), село Коккоз (Соколиное), Ай-Василь (Васильевка) и др.
Предметом исследования в данной работе является только один класс онимов – антропонимы, т.е. собственные имена крымских татар, а именно: личные имена, отчества, фамилии, прозвища (дополнительные имена, которые даются человеку окружающими людьми в соответствии с его характерной чертой, сопутствующим его жизни обстоятельствам или по какой-то аналогии) и др. Их изучает раздел ономастики – антропонимика. В рамках поставленной темы выделены следующие проблемы: 1. антропонимические словари; 2. канонические формы крымскотатарских личных имён, их написание и произношение; 3. форма совокупного имени крымских татар; 4. крымскотатарские вокативы (звательные формы).
Крымскотатарские личные имена почти все восходят к арабскому языку, и это связано с принятием ислама: арабский язык – язык Священной Книги – Корана. В диахронии, исторически, после принятия ислама (13 – 14 вв.) при заимствовании арабских корней в разных тюркских языках Крыма происходили процессы их фонетической адаптации, т. е. приспособления арабских звуков и звуковых цепей к фонетической системе этих языков. Если при этом принять во внимание сложный, многокомпонентный этногенез крымских татар и смешение, взаимодействие разных групп тюркских диалектов (кыпчакских, ногайских и огузских) в составе современного крымскотатарского языка, то разнообразие форм однокоренных крымскотатарских личных имён станет в какой-то мере понятным и оправданным. Следует учесть также, что в устной речи крымских татар действуют специфические фонетические законы (редукции, выкидки, ассимиляции и др.), которые также способствуют искажению звукового облика личного имени: ср.: Адиле → Адле, Эмине → Эмне, Алиме → Альме, Велиша → Вельша и т.п. (выкидка безударного гласного); Яхья → Яя, Сеид-Яхья → Сетья / Ситья, Сеид-Умер → Сетмер / Ситмер, Абдурахим → Абдреим, Абдурахман → Абдраман (выкидки звуков, сопровождаемые качественной редукцией гласных и согласных); Абдулазиз → Аблязиз / Абляз / Абляс, Сеид → Сеит (стяжение звуков и редукция согласных) и др. К сожалению, все эти искажённые формы имён фиксируются в документах и даже отражаются в словарях, в том числе и предназначенных для работников государственных учреждений (паспортных столов, загсов, поселковых и сельских Советов и др.). Составители словаря 2, например, в который включены все формы написания имён, в том числе и искажённые, заявляют, что их справочник содержит правописание (т.е. правильное написание) наиболее употребительных крымскотатарских имён, отчеств и фамилий, и потому адресуют свой справочник работникам указанных учреждений.
Такую же задачу поставили перед собой и составители словаря 6: "...дати працївникам офїцїйних органїв та державних закладїв довїдник, який, на нашу думку, допоможе упорядкувати ї унїфїкувати написания украінською мовою кримськотатарських чоловїчих їмен та їмен по батьковi" 6. стр.3. Там же написано, что составители полъзовались "найавторитетнішими" словарями крымскотатарских имен, составленными С. Усеиновым, Э. Озенбашлы, Ш. Кайбуллаевым 3,4,5, которым (словарям) свойственны те же недостатки, что и рецензированным выше 2. Думается, что авторитетнейшим словарём восточных, в том числе и тюркских, имён, сегодня всё ещё остаётся словарь Алима Гафурова "Имя и история", увидевший свет в 1987 г в московском издательстве "Наука": в нём даны современные формы восточных имён и их арабские (и персидские) производящие основы в арабской графике и кириллице.
Известно, что арабский язык, входящий в семитскую ветвь семито-хамитской семьи языков, отличается от тюркских языков и фонемным (звуковым) составом, и лексико-грамматическими категориями, и фонетическими законами. Однако при написании крымскотатарских личных имен, особенно в документах гражданского состояния, следует стремиться по возможности к более точному воспроизведению их канонической формы с учётом различия сущностных особенностей, в том числе и фонетических законов, языка-оригинала (в данном случае – арабского) и языка-рецептора (крымскотатарского). Такой подход к решению проблемы имеет и иной – не филологический, а конфессиональный (религиозный) – аспект: он будет свидетельствовать о пиетете крымскотатарского общества к языку Священного Корана.
Работу по созданию более совершенных в научном отношении словарей личных имён могут выполнять лишь высококвалифицированные филологи, специалисты в области общего языкознания. Сказанное выше не означает, что в повседневной речевой практике следует отказаться от разговорно-диалектных форм произношения крымскотатарских личных имён. В неофициальной обстановке – в семье, среди родных и близких – можно называть друг друга так, как это принято в том или ином говоре.
Под влиянием русского языка уже до войны (1941 – 1945) стали активно искажаться крымскотатарские личные имена. Это проявлялось в разных формах. Прежде всего была утеряна традиционная формула совокупного именования – личное имя + имя отца и / или прозвище: Мемет Ниязий, Керим Решид Джаманакълы, Сеид Абдулла Озенбашлы, Номан Челеби Джихан, Трош Айше Али и т.п. Совокупное имя стало оформляться по русской формуле – личное имя + отчество на - ович / - евич, - овна / - евна + фамилия на – ов / -ев, - ова / -ева: Асан Сабри Айвазов, Эмиров Мемет Алиевич, Земине Мустафаевна Дагджи, Арифов Ягья Джелиль и др. Русифицированное отчество часто в документах не записывалось: Эмирова Адиле, Мазинова Гульназ, Ганиев Сулейман. В устной речи, особенно детей школьного возраста и молодёжи, личное имя часто заменялось (и до сих пор заменяется) на русское, начинающееся с того же звука или сочетания звуков, что и крымскотатарское, или созвучное с ним в какой-то части: Нелюфер → Нэля, Наджие → Надя, Нияр → Нина, Зоре → Зоя, Алиме → Алла, Сыдыкъа → Соня, Сервер → Сергей, Бекир → Борис, Селим → Сеня, Недим → Дима т.п.
Попытки крымских татар в условиях ссылки оформлять документы в соответствии с традиционной формулой совокупного имени встречали резкое противодействие со стороны государственных чиновников. После возвращения на родину многие крымские татары делают попытки возродить традиционную форму имени: cегодня можно встретить написания такого рода, как Мерьем Асан Темеш или Мерьем Асан къызы (букв. – 'дочь') Темеш; Исмаил Асан оглу (букв. – 'сын') Керим. Вряд ли взрослые станут менять свои многочисленные документы через судебные инстанции. Однако если молодые родители захотят вернуться к старым именным формам, то можно надеяться, что следующие поколения крымских татар будут именоваться так, как их деды и прадеды.
В "Книге путешествий" знаменитого турецкого путешественника Эвлия Челеби, который дважды побывал в Крыму – в 1641-1642 и в 1666-1667 годах, имеются сведения о языках жителей Крыма, в частности – их именах. Вот имена благородных людей: Омер аталык, Салтык аталык, Сюнди бай, Келген бай; Танбурлу Рамазан ага, Мухсинхан, Чолак Дедеш ага, Абу Ахмед ага Заде Челеби. Мужские имена, часто встречающиеся в Бахчисарае: Алыш ака, Дедеш ака, Улан Мехмед ага, Кайтас ака, Джанкули; женские имена: Гюльафзун, Бикеджан, Сибаджан. Имена поэтов: Мумин эфенди, Физули Челеби, Эмир Мехди Челеби и др. Как видно из приведённого выше перечня имён представителей разных слоёв общества, к мужским и женским именам слов-детерминантов огълы, къызы в те времена (17 век) не добавляли.
О том же свидетельствует известный крымскотатарский писатель Дженгиз Дагджи. Вот перечень собственных имен исторических деятелей и персонажей, встречающихся в его романе "Onlarda ınsandı" (Олар да инсан эди): Алим Айдамакъ, Номан Челебиджихан, Исмаил Гаспралы, Джафер Сейдамет; Абдульвейс Мезин, Асан Балтаджи, Амет Къырыкъ, Асан Къарамырза, Вели Къуршун, Джемиль Софу, Осман Пармакъсыз, Усеин Къашкъа (Кашка) и др. В структурно-грамматическом отношении, как правило, это двукомпонентные, т.н. бинарные, имена: личное имя в сочетании с патронимом – именем, фамилией или прозвищем отца. Бинарная форма традиционно была наиболее характерной моделью имени собственного в крымскотатарском языке. Иногда она расширялась за счёт добавления имени деда или прозвища рода.89. Так, моя покойная мать говорила, что её полное имя Зехра (Зера) Сеид-Асан Чилен. Яшлавская Нияр, родившаяся в 1927 г. в деревне Ханышкой Симферопольского района, свидетельствует, что в архивной справке о её рождении, полученной ею в архиве АРК 11 июня 1993, имена родителей записаны в следующей форме: отец – Яшлавский Джафер Суин, мать – Яшлавская Маире Аметовна. . В свидетельстве о рождении Ибраимовой Мунире (РЗ № 896859 от 2 июня 1925 г.), родившейся 15 февраля 1925 г. в селе Ташлы шеих-эли Джанкойского района Крымской АССР, в семье Ибраимова Амзы и Ибраимовой Фериште, также отсутствуют детерминанты огълы, къызы. Пять лет спустя, 12 декабря 1030 г., тот же Амза Ибраимов оформил копию своего свидетельства (№ 2709 от 16 июля 1930 г.), в котором его имя записано в форме Амза Ибраим. Приведённые данные свидетельствуют о том, что в 20–30 годы актиано протекали процессы русификации крымскотатарских имён, думается, во многом под давление чиновников, оформлявших такие документы.
К рассмотренным выше вопросам ономастики примыкает проблема крымскотатарских вокативов. Вокатив – это слово или словосочетание, называющее того, к кому обращается говорящий, т.е употребляющееся с целью привлечь внимание того лица, к которому обращается говорящий; иначе – это звательная форма нарицательного имени, которая обычно сочетается с именем собственным. В постпозиции к крымскотатарским мужским именам находятся вокативы ака, акъай, агъа, оджа, эфенди; женские имена сопровождаются вокативами апа, апте, абла, оджа (оджапче), шерфе. В последние годы, думается, не без влияния турецкого языка, возродились и стали очень употребительными обращения бей и ханым. Думается, и в этой сфере, в рамках культуры крымскотатарской речи, следует сформулировать определённые рекомендации, учитывающие возраст человека, его социальный статус, род деятельности и характер отношений с окружающими.
Совокупность крымскотатарских личных имён (т. н. антропонимикон, или именник), их формы, этимология и употребление – это один из важнейших компонентов традиционной духовной культуры народа. Личные имена и формулы совокупного имени – это свидетельства его этногенеза, истории, религии, нравственных предпочтений и оценок. Они – кумулятивные культурные знаки, способствующие национальной самоидентификации и консолидации крымских татар.
Литература:
1Гафуров А. Имя и история: Об именах арабов, персов, таджиков и тюрков. Словарь. – М.: Наука, 1987. – 221 с.
2Девлетов Р.Р., Каленчук Г.М., Прадид Ю.Ф. Краткий русско-украинский и украинско-русский словарь. Крымскотатарские фамилии, имена, отчества / Под ред. Ю.Ф.Прадеда. – Симфнрополь: Таврия-Плюс, 2000. – 128 с.
3Крымскотатарские имена. Происхождение и значение / Составитель Ш.Э.Кайбуллаев. – Симферополь, 1994. – 82 с.
4Крымскотатарские имена. Справочник / Составитель С.Усеинов. – Симферополь: Анаюрт, 1992. – 63 с.
5Озенбашлы Э. Къырымтатар адлары. Крымскотатарские имена. – Симферополь: Таврия, 1992. – 49 с.
6Регушевський Е.С., Регушевська I.А., Усеинов С.М. Кримськотатарські чоловічі імена та імена по батькові. Кримськотатарсько-український правописний словник. – Симферополь: Доля, 2005. – 132 с.
7Суперанская А.В., Шейх-Аметов М.А. Крымскотатарские имена // Справочник личных имен народов СССР / Под ред.А.В.Суперанской, Ю.М.Гусева. – М.: Русский язык, 1987. – 656 с.
8Эмирова А.М. Онимия как объект лингвокультурологии // Научные и методические основы филологического образования в условиях многоязычия. – Киев: Знання, 1999. – С. 29–34.
9Эмирова А.М. Крымскотатарский ономастикон как объект этнолингвистики // Мир языка. Материалы конференции, посвящённой памяти проф. М.М.Копыленко. – Алматы: КазГУМОиМЯ, 1999. – С. 299–305.
http://kirimtatar.com/index.php?option=com_content&task=view&id=165&Itemid=381
Адиле Эмирова, доктор филологических наук, профессор (Симферополь, АРК)
17.03.2009 г.
Доклад прочитан на Второй научно-практической конференции "Этнография Крыма ХХ—ХХI вв. и современные этнокультурные процессы", посвящённой15-летию Крымского этнографического музея, 12 – 14 декабря 2007.
Напечатано в сборнике А.М. Эмировой "Избранные научные работы". – Симферополь, 2008. – С. 326 – 331.
Всё, что человек создает для удовлетворения своих физических и духовных потребностей, он именует словами. Совокупная – материальная и духовная – культура отражена в языке и образует этническую (национальную) "языковую картину мира". В содержании языковых единиц разных уровней отражены все этапы развития этноса, все формы и способы его жизнедеятельности. Среди них особое положение занимают онимы – слова или словосочетания, которые служат для именования, называния объекта, его выделения среди других объектов, его индивидуализации и идентификации. Собственные имена изучаются особым разделом языкознания – ономастикой. Ономастику интересуют любые собственные имена: антропонимы – имена людей; топонимы – собственные имена любых географических объектов (в том числе ойконимы, гидрониы, оронимы спелеонимы, урбанонимы); зоонимы – собственные имена животных; теонимы – имена богов; агионимы – имена святых; фитонимы – имена растений и др.
Онимы являются кумулятивными (лат. cumulatio – увеличение, скопление) знаками – в них скапливается разнородная информация о предмете, именем которого они являются: о месте его нахождения, о времени его создания, о языке именования, о народе, давшем ему это имя и оценившем его место в своей материальной и духовной жизни.
Собственные имена маркируют природную и социальную сферы жизни этноса и формируют то культурное пространство, в котором этот народ чувствует себя "дома". Поэтому одним из первых социальных требований крымскотатарского народа, вернувшегося на родину и стремящегося возродить свою материальную и духовную культуру, было требование восстановить прежнюю топонимию – названия сёл, городов, рек, водоёмов, гор, холмов и прочих природных урочищ, которые директивным порядком были переименованы через несколько лет после выселения крымских татар. Сделано это было из политических соображений – стереть всякие следы многовекового пребывания крымских татар на этой земле.
Много лет спустя известный поэт Борис Чичибабин, который часто приезжал в Крым, так оценил эту варварскую акцию: "Без татар Крым не Крым, ненастоящий Крым, не тот Крым, который видел, и который описал, и в какой на всю жизнь влюбился Пушкин, который видели и любили Толстой и Чехов, Ахматова и Цветаева, Паустовский, Пришвин, Сергеев-Ценский; это какой-то искусственный, экзотический, специально для курортников и туристов придуманный и сделанный заповедник....Они (татары) были исконным местным населением этой земли, они были народом, пустившим корни в эту землю, обжившим ее, одухотворившим ее названиями гор, посёлков, мифологией, памятью, верой, мечтой, они стали и были душой Крыма. И когда эту душу искусственно, насильственно изъяли из тела и тело осталось без живой души, но с какой-то тенью ее, с каким-то кровоточащим следом ее, с памятью о ней, татар нет, а татарские названия остались, это не только трагично, грустно, страшно, но в этом есть что-то неподлинное, притворяющееся, неестественное, стыдное, непристойное." (Из архива Б.Чичибабина; предоставлено мне Л.С. Карась-Чичибабиной.)
К сожалению, многие прежние названия пока не удаётся восстановить, поэтому в крымскотатарских средствах массовой информации сегодня приняты двойные наименования – прежнее и в скобках современное: Акъмесджит (Симферополь), Къарасубазар (Белогорск), Акъяр (Севастополь), село Коккоз (Соколиное), Ай-Василь (Васильевка) и др.
Предметом исследования в данной работе является только один класс онимов – антропонимы, т.е. собственные имена крымских татар, а именно: личные имена, отчества, фамилии, прозвища (дополнительные имена, которые даются человеку окружающими людьми в соответствии с его характерной чертой, сопутствующим его жизни обстоятельствам или по какой-то аналогии) и др. Их изучает раздел ономастики – антропонимика. В рамках поставленной темы выделены следующие проблемы: 1. антропонимические словари; 2. канонические формы крымскотатарских личных имён, их написание и произношение; 3. форма совокупного имени крымских татар; 4. крымскотатарские вокативы (звательные формы).
Крымскотатарские личные имена почти все восходят к арабскому языку, и это связано с принятием ислама: арабский язык – язык Священной Книги – Корана. В диахронии, исторически, после принятия ислама (13 – 14 вв.) при заимствовании арабских корней в разных тюркских языках Крыма происходили процессы их фонетической адаптации, т. е. приспособления арабских звуков и звуковых цепей к фонетической системе этих языков. Если при этом принять во внимание сложный, многокомпонентный этногенез крымских татар и смешение, взаимодействие разных групп тюркских диалектов (кыпчакских, ногайских и огузских) в составе современного крымскотатарского языка, то разнообразие форм однокоренных крымскотатарских личных имён станет в какой-то мере понятным и оправданным. Следует учесть также, что в устной речи крымских татар действуют специфические фонетические законы (редукции, выкидки, ассимиляции и др.), которые также способствуют искажению звукового облика личного имени: ср.: Адиле → Адле, Эмине → Эмне, Алиме → Альме, Велиша → Вельша и т.п. (выкидка безударного гласного); Яхья → Яя, Сеид-Яхья → Сетья / Ситья, Сеид-Умер → Сетмер / Ситмер, Абдурахим → Абдреим, Абдурахман → Абдраман (выкидки звуков, сопровождаемые качественной редукцией гласных и согласных); Абдулазиз → Аблязиз / Абляз / Абляс, Сеид → Сеит (стяжение звуков и редукция согласных) и др. К сожалению, все эти искажённые формы имён фиксируются в документах и даже отражаются в словарях, в том числе и предназначенных для работников государственных учреждений (паспортных столов, загсов, поселковых и сельских Советов и др.). Составители словаря 2, например, в который включены все формы написания имён, в том числе и искажённые, заявляют, что их справочник содержит правописание (т.е. правильное написание) наиболее употребительных крымскотатарских имён, отчеств и фамилий, и потому адресуют свой справочник работникам указанных учреждений.
Такую же задачу поставили перед собой и составители словаря 6: "...дати працївникам офїцїйних органїв та державних закладїв довїдник, який, на нашу думку, допоможе упорядкувати ї унїфїкувати написания украінською мовою кримськотатарських чоловїчих їмен та їмен по батьковi" 6. стр.3. Там же написано, что составители полъзовались "найавторитетнішими" словарями крымскотатарских имен, составленными С. Усеиновым, Э. Озенбашлы, Ш. Кайбуллаевым 3,4,5, которым (словарям) свойственны те же недостатки, что и рецензированным выше 2. Думается, что авторитетнейшим словарём восточных, в том числе и тюркских, имён, сегодня всё ещё остаётся словарь Алима Гафурова "Имя и история", увидевший свет в 1987 г в московском издательстве "Наука": в нём даны современные формы восточных имён и их арабские (и персидские) производящие основы в арабской графике и кириллице.
Известно, что арабский язык, входящий в семитскую ветвь семито-хамитской семьи языков, отличается от тюркских языков и фонемным (звуковым) составом, и лексико-грамматическими категориями, и фонетическими законами. Однако при написании крымскотатарских личных имен, особенно в документах гражданского состояния, следует стремиться по возможности к более точному воспроизведению их канонической формы с учётом различия сущностных особенностей, в том числе и фонетических законов, языка-оригинала (в данном случае – арабского) и языка-рецептора (крымскотатарского). Такой подход к решению проблемы имеет и иной – не филологический, а конфессиональный (религиозный) – аспект: он будет свидетельствовать о пиетете крымскотатарского общества к языку Священного Корана.
Работу по созданию более совершенных в научном отношении словарей личных имён могут выполнять лишь высококвалифицированные филологи, специалисты в области общего языкознания. Сказанное выше не означает, что в повседневной речевой практике следует отказаться от разговорно-диалектных форм произношения крымскотатарских личных имён. В неофициальной обстановке – в семье, среди родных и близких – можно называть друг друга так, как это принято в том или ином говоре.
Под влиянием русского языка уже до войны (1941 – 1945) стали активно искажаться крымскотатарские личные имена. Это проявлялось в разных формах. Прежде всего была утеряна традиционная формула совокупного именования – личное имя + имя отца и / или прозвище: Мемет Ниязий, Керим Решид Джаманакълы, Сеид Абдулла Озенбашлы, Номан Челеби Джихан, Трош Айше Али и т.п. Совокупное имя стало оформляться по русской формуле – личное имя + отчество на - ович / - евич, - овна / - евна + фамилия на – ов / -ев, - ова / -ева: Асан Сабри Айвазов, Эмиров Мемет Алиевич, Земине Мустафаевна Дагджи, Арифов Ягья Джелиль и др. Русифицированное отчество часто в документах не записывалось: Эмирова Адиле, Мазинова Гульназ, Ганиев Сулейман. В устной речи, особенно детей школьного возраста и молодёжи, личное имя часто заменялось (и до сих пор заменяется) на русское, начинающееся с того же звука или сочетания звуков, что и крымскотатарское, или созвучное с ним в какой-то части: Нелюфер → Нэля, Наджие → Надя, Нияр → Нина, Зоре → Зоя, Алиме → Алла, Сыдыкъа → Соня, Сервер → Сергей, Бекир → Борис, Селим → Сеня, Недим → Дима т.п.
Попытки крымских татар в условиях ссылки оформлять документы в соответствии с традиционной формулой совокупного имени встречали резкое противодействие со стороны государственных чиновников. После возвращения на родину многие крымские татары делают попытки возродить традиционную форму имени: cегодня можно встретить написания такого рода, как Мерьем Асан Темеш или Мерьем Асан къызы (букв. – 'дочь') Темеш; Исмаил Асан оглу (букв. – 'сын') Керим. Вряд ли взрослые станут менять свои многочисленные документы через судебные инстанции. Однако если молодые родители захотят вернуться к старым именным формам, то можно надеяться, что следующие поколения крымских татар будут именоваться так, как их деды и прадеды.
В "Книге путешествий" знаменитого турецкого путешественника Эвлия Челеби, который дважды побывал в Крыму – в 1641-1642 и в 1666-1667 годах, имеются сведения о языках жителей Крыма, в частности – их именах. Вот имена благородных людей: Омер аталык, Салтык аталык, Сюнди бай, Келген бай; Танбурлу Рамазан ага, Мухсинхан, Чолак Дедеш ага, Абу Ахмед ага Заде Челеби. Мужские имена, часто встречающиеся в Бахчисарае: Алыш ака, Дедеш ака, Улан Мехмед ага, Кайтас ака, Джанкули; женские имена: Гюльафзун, Бикеджан, Сибаджан. Имена поэтов: Мумин эфенди, Физули Челеби, Эмир Мехди Челеби и др. Как видно из приведённого выше перечня имён представителей разных слоёв общества, к мужским и женским именам слов-детерминантов огълы, къызы в те времена (17 век) не добавляли.
О том же свидетельствует известный крымскотатарский писатель Дженгиз Дагджи. Вот перечень собственных имен исторических деятелей и персонажей, встречающихся в его романе "Onlarda ınsandı" (Олар да инсан эди): Алим Айдамакъ, Номан Челебиджихан, Исмаил Гаспралы, Джафер Сейдамет; Абдульвейс Мезин, Асан Балтаджи, Амет Къырыкъ, Асан Къарамырза, Вели Къуршун, Джемиль Софу, Осман Пармакъсыз, Усеин Къашкъа (Кашка) и др. В структурно-грамматическом отношении, как правило, это двукомпонентные, т.н. бинарные, имена: личное имя в сочетании с патронимом – именем, фамилией или прозвищем отца. Бинарная форма традиционно была наиболее характерной моделью имени собственного в крымскотатарском языке. Иногда она расширялась за счёт добавления имени деда или прозвища рода.89. Так, моя покойная мать говорила, что её полное имя Зехра (Зера) Сеид-Асан Чилен. Яшлавская Нияр, родившаяся в 1927 г. в деревне Ханышкой Симферопольского района, свидетельствует, что в архивной справке о её рождении, полученной ею в архиве АРК 11 июня 1993, имена родителей записаны в следующей форме: отец – Яшлавский Джафер Суин, мать – Яшлавская Маире Аметовна. . В свидетельстве о рождении Ибраимовой Мунире (РЗ № 896859 от 2 июня 1925 г.), родившейся 15 февраля 1925 г. в селе Ташлы шеих-эли Джанкойского района Крымской АССР, в семье Ибраимова Амзы и Ибраимовой Фериште, также отсутствуют детерминанты огълы, къызы. Пять лет спустя, 12 декабря 1030 г., тот же Амза Ибраимов оформил копию своего свидетельства (№ 2709 от 16 июля 1930 г.), в котором его имя записано в форме Амза Ибраим. Приведённые данные свидетельствуют о том, что в 20–30 годы актиано протекали процессы русификации крымскотатарских имён, думается, во многом под давление чиновников, оформлявших такие документы.
К рассмотренным выше вопросам ономастики примыкает проблема крымскотатарских вокативов. Вокатив – это слово или словосочетание, называющее того, к кому обращается говорящий, т.е употребляющееся с целью привлечь внимание того лица, к которому обращается говорящий; иначе – это звательная форма нарицательного имени, которая обычно сочетается с именем собственным. В постпозиции к крымскотатарским мужским именам находятся вокативы ака, акъай, агъа, оджа, эфенди; женские имена сопровождаются вокативами апа, апте, абла, оджа (оджапче), шерфе. В последние годы, думается, не без влияния турецкого языка, возродились и стали очень употребительными обращения бей и ханым. Думается, и в этой сфере, в рамках культуры крымскотатарской речи, следует сформулировать определённые рекомендации, учитывающие возраст человека, его социальный статус, род деятельности и характер отношений с окружающими.
Совокупность крымскотатарских личных имён (т. н. антропонимикон, или именник), их формы, этимология и употребление – это один из важнейших компонентов традиционной духовной культуры народа. Личные имена и формулы совокупного имени – это свидетельства его этногенеза, истории, религии, нравственных предпочтений и оценок. Они – кумулятивные культурные знаки, способствующие национальной самоидентификации и консолидации крымских татар.
Литература:
1Гафуров А. Имя и история: Об именах арабов, персов, таджиков и тюрков. Словарь. – М.: Наука, 1987. – 221 с.
2Девлетов Р.Р., Каленчук Г.М., Прадид Ю.Ф. Краткий русско-украинский и украинско-русский словарь. Крымскотатарские фамилии, имена, отчества / Под ред. Ю.Ф.Прадеда. – Симфнрополь: Таврия-Плюс, 2000. – 128 с.
3Крымскотатарские имена. Происхождение и значение / Составитель Ш.Э.Кайбуллаев. – Симферополь, 1994. – 82 с.
4Крымскотатарские имена. Справочник / Составитель С.Усеинов. – Симферополь: Анаюрт, 1992. – 63 с.
5Озенбашлы Э. Къырымтатар адлары. Крымскотатарские имена. – Симферополь: Таврия, 1992. – 49 с.
6Регушевський Е.С., Регушевська I.А., Усеинов С.М. Кримськотатарські чоловічі імена та імена по батькові. Кримськотатарсько-український правописний словник. – Симферополь: Доля, 2005. – 132 с.
7Суперанская А.В., Шейх-Аметов М.А. Крымскотатарские имена // Справочник личных имен народов СССР / Под ред.А.В.Суперанской, Ю.М.Гусева. – М.: Русский язык, 1987. – 656 с.
8Эмирова А.М. Онимия как объект лингвокультурологии // Научные и методические основы филологического образования в условиях многоязычия. – Киев: Знання, 1999. – С. 29–34.
9Эмирова А.М. Крымскотатарский ономастикон как объект этнолингвистики // Мир языка. Материалы конференции, посвящённой памяти проф. М.М.Копыленко. – Алматы: КазГУМОиМЯ, 1999. – С. 299–305.
http://kirimtatar.com/index.php?option=com_content&task=view&id=165&Itemid=381